Гнев ангелов. Джон Коннолли

хвост уже был настороженно поднят, и животное приготовилось бежать, но до него оставалось от силы футов тридцать.

      Пол выстрелил, но, похоже, поторопился. Олень покачнулся и споткнулся от удара пули, а затем развернулся и побежал.

      Харлан не поверил бы в столь нелепую промашку, если бы не видел все собственными глазами. Такие неудачи обычно случались на охоте у новичков, воображавших себя настоящими лесными снайперами, хотя на их пальцах еще синели кляксы от офисной работы. Проводникам не раз приходилось приканчивать раненых животных, после того как их клиент-«охотничек» потерял след. Такому горе-охотнику не хватало сил, мужества и воспитания, чтобы пройти по следу подстреленного животного и прекратить его страдания. Раньше у друзей имелся список таких мазил, и они благоразумно предупреждали проводников о том, чем те рискуют, нанимаясь сопровождать их по лесу. Черт побери, самому Полу Сколлею не раз приходилось выслеживать раненого оленя и добивать его, сожалея о мучениях зверя, напрасной трате жизненных сил и осознавая, что вина медленной мучительной смерти ляжет на его душу. А сейчас он сам стал таким мазилой…

      Глядя на то, как обезумевший от боли самец исчезает за деревьями, Пол словно онемел.

      – Господи Иисусе! – наконец воскликнул он. – Что за чертовщина?

      – Попал в ляжку, – отозвался Харлан. – Трудно сказать наверняка, но с такой раной он может долго продержаться.

      Сколлей переводил взгляд с винтовки на свои пальцы и обратно, надеясь обнаружить, что неудачный выстрел получился из-за сбившегося прицела или очевидной слабости его собственной руки. Но так ничего и не обнаружил, а позднее частенько раздумывал, не стал ли тот промах тем самым знаковым моментом, когда тело начало предавать его, запустив процесс гибельного разрушения, словно рак зародился в нем в то самое мгновение, когда он спустил курок и выпустил пулю, а промашка вызвана тем, что его тело предательски дрогнуло, осознав перерождение первой клетки.

      Но все эти мысли родились значительно позже. А тогда Харлан и Пол точно знали, что животному нанесена смертельная рана и что они обязаны прекратить его мучения. День сразу омрачился, и Харлан подумал, долго ли после этого Пол не сможет охотиться. Уж наверняка до конца этого сезона. Не в характере Пола было возвращаться в лес, чтобы доказать нелепую случайность своего промаха. Нет, он будет долго раздумывать над этим, проверять ружье, практиковаться на стрельбище за домом. И только когда убедится, что все его выстрелы попадают в яблочко, опять подумает о возможности взять на прицел живую тварь.

      Раненый самец оставлял отчетливые следы: пятна темно-красной крови и вызванные отчаянным страхом экскременты на кустах и листве. Друзья спешили изо всех сил, но молодость обоих давно миновала, и преследование быстро их утомило. Обезумевшее животное неслось вперед куда глаза глядят, не пробиваясь к привычным тропам и не оставляя им никакой возможности сократить путь до знакомых мест оленьего