17 признаний. Джерри Еленко

Галина! Ты просто пожар. Я думать ни о чём не могу. О Галя, Галчонок ты мой».

      Я ещё раз попросила Дениса сделать несколько фотографий и выслать мне. Он снова повторил обманку, и перед сном я увидела совершенно не похожий на предыдущие части тела по цвету, форме, качеству обнажённый загорело-подростковый торс.

      Я подумала, глупо просить у него что-либо.

      Сегодня на протяжении дня я чувствую себя обделённой Галей. Смотрю на время, на часы, которые показывают 2:07. Завтра на работу. Снова раскладывать чьи-то будущие вещи. Снова обедать рисовой крупой с печёной тыквой.

      Я стояла у кассы и смотрела на стойку с новыми ремнями. Я думала, что чёрный из кожзама стоит перевесить с видного места, а светло-бежевый и грязно-розовый, наоборот, повесить по центру. Вдруг послышался знакомый кашель и запах шалфея. Денис стоял передо мной, держа рубашку цвета хаки из последней коллекции в руках. Он передал мне маленький бумажный конверт, на котором мелькали буквы, выведенные его почерком. Я опустилась под стол и убрала его в сумочку, подошла к Денису и чмокнула в щеку.

      – Это тебе, – произнёс он. – Откроешь, как будешь дома.

      Но я не нашлась, чтобы сказать спасибо или спросить, что же там.

      Я обратила внимание, что засос на его шее ещё не прошёл. С тех пор, как мы последний раз занимались сексом, прошло пять дней.

      Дома я вскрыла конверт. В нём оказалось несколько пятитысячных купюр, а текст гласил, что я могу потратить их, как захочу. «Только не спусти в букмекерской конторе», – было выделено жёлтым маркером.

      Сегодня Денис видел мои фото, на которых огурец входит в моё небольшое влагалище. Он был такой влажный, что я вовсе не думала об огурце как об огурце. Перед тем как начать съёмку, я достала огурец с балкона, где им был пройден курс двухдневной сушки после окрашивания бежевыми, близкими к цвету слоновой кости, красками. Я попыталась с одного конца изобразить тёмно-розовым цветом что-то похожее на головку полового члена. Для того чтобы она была похожа на настоящую, я открыла свой старый учебник анатомии и всё детализировала, оттеняя и перекрывая. Во время съёмок я переживала, что влага размочит краску, но переживания оказались напрасными. Укрепитель красок не подвёл.

      Когда я ехала с Денисом по городу и рассказывала об идее перевоплощения огурца, он положил руку на моё колено, слегка ущипнул, а потом крепко затянулся сигаретой и заметил:

      – Какая ты у меня находчивая, Галчонок!

      Табачный дым окутал моё лицо, и я закашляла.

      Сегодня ночью меня замучила бессонница. Вдохновение так захватило, что если бы я легла, то всё равно лежала б, не смыкая глаз от назойливых мыслей.

      То, что было в голове, я пыталась в истерии воплотить на холсте. У меня не было намерения отправить картину в Арт-хаус. Я писала исключительно ради успокоения души. Кто знает, быть может, так делают настоящие художники? Да только вот кто определил все эти критерии «настоящести»? Очередная грань морали. Замечаю, что людям трудно её перешагнуть.

      На моей картине, как