Дальгрен. Сэмюэл Дилэни

Ой, Артур, это Шкедт! Его Эдна Браун прислала помочь. Мы ведем его смотреть новую квартиру.

      Он пожал крупную влажную руку.

      – Рад, – сказал Артур Ричардс. Дверь, закрываясь, кхынкнула его в плечо, отодвинулась и снова попыталась закрыться.

      – Эдна прислала его помочь прибраться и переехать.

      – А. Эдна потом придет?

      – Она сказала, что во второй половине дня постарается, мистер Ричардс.

      Кхынк.

      – Хорошо. Ладно, давайте зайдем, пока эта штуковина меня не свалила, – гоготнул мистер Ричардс. Белый воротничок пускал складки в мясистой шее. Волосы очень светлые – возможная седина терялась в сумраке. – Мне иногда кажется, что эта железяка меня не любит. Заходите.

      Кхынк.

      Они нырнули внутрь. Дверь запечатала их в темноте.

      На черном оранжево повисла «19».

      – Артур, – сказала миссис Ричардс в гудящем мраке, – они опять бегали по коридору. Приходили и стучали в дверь, опять. Дважды. Один раз утром и еще раз, как только Шкедт пришел. Ой, я так рада, что он был с нами!

      – Ничего, лапушка, – утешил мистер Ричардс. – Мы поэтому и переезжаем.

      – Домоуправлению пора вмешаться. Ты же говорил, что ходил к ним и сказал?

      – Я ходил. Я сказал. Они ответили, что у них забот выше крыши. Лапушка, ты их тоже пойми. У кого сейчас нет забот?

      Подле него дышала Джун. В лифте она стояла к нему ближе всех.

      – Артур, ты бы знал, как это неприятно, если б сам слышал. Почему нельзя разок взять отгул на работе? Просто чтобы ты знал.

      – Я и не сомневаюсь, что неприятно.

      Дверь открылась; в коридоре, заметил он, горели два потолочных шара.

      Миссис Ричардс выглянула из-за мужа:

      – Если бы Артур был дома, они бы так не делали.

      – А где вы работаете, мистер Ричардс? – спросил он уже в коридоре.

      – «Инженерные системы „Мейтленд“». Лапушка, я бы рад взять отгул. Но на работе бедлам еще хуже, чем здесь. Просто не время. Не сейчас.

      Миссис Ричардс вздохнула и достала ключ:

      – Я понимаю, голубчик. Домоуправление точно не возражает?

      – Я же сказал, лапушка, я взял ключ у них.

      – А на письмо они мне так и не ответили. В том году, когда я писала про штукатурку у Джун в спальне, ответили через два дня. – Ключ вошел, заскрипев, как гравий. – В общем, – она снова выглянула из-за мужа, – мы переезжаем сюда.

      По шуршащим горам бурой бумаги она вышла в бледно-голубую комнату.

      – Свет, – сказала она. – Проверьте свет.

      Мистер Ричардс, и Джун, и Бобби ждали в дверях.

      Он вошел, щелкнул выключателем.

      Лампочка под потолком вспыхнула, сказала: «Пппп!» – и погасла.

      Джун у него за спиной тихонько взвизгнула.

      – Это просто лампочка. Зато хоть какое-то электричество есть.

      – Ой, это мы починим, – сказал мистер Ричардс и вошел в квартиру. – Давайте, ребята. Заходите уже.

      Джун и Бобби протиснулись в дверь плечом к плечу, но продолжали часовыми подпирать косяки.

      – Что еще убрать, кроме бумаги?

      – Ну… –