Клад. Алан Черчесов

них человечней: грешат, попадают впросак, сквернословят и квасят без меры, как люди. Оно и понятно: все эти зевсы с афинами созданы были по нашему образу и подобию, а не наоборот. Может, с тех пор как мы их согнали с Олимпа, и пошло все у нас вверх тормашками? Сам посуди: разве не проще поладить с собственными кровными шалунишками, заигравшимися на высокогорье в правителей, чем трястись поджилками из-за невидимого папаши, одного на шесть или семь миллиардов, у которого только и дел, что стращать, не платить алименты да лениться ударить палец о палец, чтобы явить нам свою справедливость? На сей счет, между прочим, имеется афоризм: если Бог есть, но делает вид, что Его нет, то не стоит Ему в этом препятствовать.

      – А если Он шлет потом громы и молнии?

      – Значит, вышел прокол с маскировкой.

      – Выходит, Он все-таки есть?

      – Выходит, Его слишком мало.

      – Получается, надо помочь.

      – Не мешало бы. Но тут мы опять возвращаемся к нашим истокам: Земля для любви приспособлена мало. Как и для самопожертвования. Хорошо, что хоть Богу прекрасно известно, что Он ни к чему не причастен. В этом и состоит Божий Промысел: быть ни к чему не причастным и осыпаться за это хвалой.

      – Раньше ты в Него верила.

      – А потом поняла: незачем вмешивать Бога в наши проблемы, выставляя сбежавшим сообщником. У Него и так высший срок: осужденный на вечность…

* * *

      Тысячи камер по городу были расставлены вот уже несколько лет, однако программу распознавания лиц внедрили лишь к февралю.

      Распространителей масок поймали не всех и не сразу. Запрещенный товар скупали у мафии оптом и распродавали в подпольную розницу. Пользуясь тем, что ввоз масок в РФ подпадал под статью «контрабанда», подсуетились ушлые самоделкины. Оттеснив спекулянтов, они под завязку насытили рынок своей контрафактной продукцией. Спрос на латекс многократно возрос. Потом резко упал – когда за ношение масок ввели админштраф в пятьсот минимальных окладов. Большинству потребителей наказание было не по карману, а посему «вероломные планы врагов подорвать госустои страны» потерпели фиаско.

      – Говорят, намечаются обыски. А еще говорят, научились сквозь маски прочитывать лица.

      – Плевать.

      – Так и так ты не носишь свою.

      – Наплевать.

      – За полгода – ни разу.

      – Отвянь.

      – Я и то надевал.

      – Ты герой. В микромикроформате. Забыл?

      – Мне показалось, или ты в самом деле становишься сукой?

      – Да пошел ты, ссыкло!

      – Истеричка.

      – Мудак.

      – Психопатка.

      – Ничтожество. Тряпка.

      Он посмотрел на цветок, на жену и опять на цветок, на сей раз – озадаченно: Караваджо на их перебранку не отреагировал. Странно, подумал супруг.

      Потом сообщил (или все же спросил?):

      – Я тебя ненавижу. (?)

      – А мне на тебя наплевать.

      – Это мне наплевать, – буркнул он, распаляясь,