Надуйте наши души. Swell Our Souls. Ирина Ногина

мать твою, чувствую, что должен быть такой закон. И без всяких судов чтобы не смели они на километр ко мне приблизиться. Это противоречит всем человеческим ценностям.

      – Вонь будет, если сбить и свалится на кого-то… – осторожно возразил Аркадий. – Формально это не запрещено. Очень она их интересует – идут на риск.

      – Суки, – процедил Пандробан. – А что она? Её засекли?

      – Нет. Её во дворе трудно застать, даже если бы они тут стаями круглосуточно кружились. А если и выйдет, то шляпу покажет – это максимум. Потому я не слишком тревожился…

      – Ясно. Где она была?

      – Сегодня вообще не выходила. Завтрак забрала час назад.

      – Кому звонила?

      – Только переписывалась в мессенджере. Всё здесь, – Аркадий извлёк из нагрудного кармана пиджака запечатанный конверт и протянул хозяину. – Все адресаты – сотрудники агентства, которое занимается фестивалем.

      – Фестиваль этот… – вспомнил Падробан, распечатывая конверт и пробегая копию переписки. – Когда он, кстати?

      – Послезавтра.

      – Во сколько легла?

      – В два часа ночи погасила свет.

      Пандробан упёр кулак в консоль, словно гирю опустил, чтобы погасить колебание внутренних весов. Но это не помогло. Он испытующе глянул на Аркадия.

      – Ты абсолютно уверен, что она никуда не выходила ночью?

      – Абсолютно.

      – В окно она не могла вылезти? – глупо спросил Марат Игильманович.

      – Повсюду камеры, – растерянно проговорил Аркадий.

      Пандробан вынужден был согласиться, но не успокоился. Аркадия смущала эта странная фобия хозяина, навязывающая ему идею побега его любовницы: он знал, что у Марата Игильмановича есть чуйка на опасности, и за долгие годы службы научился доверять ей. Постоянные сомнения касательно Миры заразили и самого Аркадия, который стал, пока беспочвенно и молча, предполагать в ней засланца конкурентов или, ещё хуже, одной из государственных правоохранительных структур. Конечно, Аркадий неточно оценил природу волнений своего босса, что, впрочем, было следствием недостатка отнюдь не ума (ибо Аркадий его не испытывал), а содержательного общения с самой Мирой, – её Аркадий, несмотря на то, что фиксировал почти каждый её шаг, и видел-то всего несколько раз вскользь.

      – Кто-то заметил её где-то? – вдруг с ужасом сообразил Аркадий, и когда хозяин ответил отрицательно, у него отлегло от сердца, – в отсутствие конкретных фактов подозрения в ошибке можно было списать на заурядную паранойю.

      – Поставь камеры внутри, – распорядился Пандробан, направляясь в глубину этажа.

      – Я уже ставил раз, – напомнил управляющий. – Она их мгновенно обнаружила и вырвала с проводами.

      Пандробан вернулся к лестнице и понизил голос.

      – Поставь те маскировочные, что в потолок зашиваются, или куда там, в стены?

      – Для этого нужно время, – сказал Аркадий, скребя лоб.

      – Я тебе обеспечу. Заберу её на следующий уик-энд