Надуйте наши души. Swell Our Souls. Ирина Ногина

вожжами, она сдвинулась с места – уже под крики очнувшегося своего хозяина, который точил лясы у газетной будки.

      – Мы могли и пешком пройтись, если тебе так не хотелось ждать следующего трамвая, – на ходу прокричала Илайя.

      Её качнуло назад и слегка тряхнуло. Это лошадь, которой осточертели Юлиевы досаждения, перешла на мелкую рысь.

      – Держись крепче! – крикнул Юлий.

      Он перебирал вожжи, пристраивая их к рукам. А лошадь, тем временем, пользуясь его безыскусностью, резво затрусила по проезжей части, набирая обороты. Она злорадно и даже с некоторой вульгарностью виляла боками перед Юлием, победоносно вздёрнув голову и презрительно похрипывая в сторону сигналящих автомобилей.

      Илайя, взбудораженная тряской, думала обо всём это сумасбродстве – бегстве с пары, украденной повозке, своенравном рысаке, неуклюжей поездке с сомнительным исходом, смотрела на верхушки деревьев, крыши домов, фонарные столбы, мелькающие в калейдоскопе неба, и с каждой секундой улыбалась всё шире. И неумолимое предчувствие чрезвычайных происшествий, и горько-сладкое беспокойство, и неслаженный дуэт Юлия и лошади внушали ей вздорное веселье.

      Но тут вдали нравоучительно мигнул и вспыхнул красным светофор.

      – Тпрууу!!! – зафырчал Юлий, натягивая вожжи. – Стой! Стой, за-ра-за!

      Лошадь встряхнула гривой, как бы в знак того, что вопли Юлия её не касаются, но немного сбавила ход. Илайя схватилась за поручни. Они приближались к перекрёстку, по которому валил поток машин с поперечной улицы. Зазвучали гудки, несколько предостерегающих окликов. Юлий упёрся в подножник и, стиснув зубы, что есть силы, стал набирать вожжи, отклоняясь назад, едва уже не лёжа. Хотела не хотела, но строптивица подчинилась: инстинкт и чужая подавляющая воля заставили её остановиться прямо перед светофором.

      Юлий с Илайей одновременно облегчённо выдохнули и в ту же секунду встретились взглядами с двумя полицейскими, изумлённо высунувшимися из окон патрульного пыжика, что стоял на посту через улицу.

      – Что же вы!.. – наконец, вскричал один из них, так и оставив рот открытым.

      Юлий беззвучно поднял руки, словно собирался то ли сдаваться, то ли очень убедительно объясняться, но слова из себя выдавить не смог.

      – Простите, пожалуйста! – вдруг закричала Илайя с виноватой улыбкой. – Глупый каприз! – она взмахнула рукой, как бы извиняясь за свою легкомысленность. – Хотелось быстрой езды, простите!

      – Дык, вожжи-то как зажал! – патрульный ткнул пальцем в Юлия. – Вот лошадь и легла! Надо верхом зажать, верхом накрой, взагреб!

      Юлий с дурацкой миной накрыл вожжи рукой, пропустив их под ладонью, моргнул на моргающий светофор, сглотнул и повернулся к полицейским, улыбнуться им напоследок, но те уже отвлеклись от них: сверху по улице бежал, спотыкаясь и безбожно бранясь, какой-то человек – то был хозяин повозки. Полицейские вылезли