Неистовый Евпатий. Антон Андреевич Панферов

любыми способами сохранить независимость своего княжества. Он даже был готов пожертвовать своей жизнью, ради свободы и счастья своего народа.

      Воевода тоже не спал, он обходил лагерь, проверяя посты. Во всей округе была какая-то тревожная тишина, ветер стих и словно вся земля затаила дыхание в ожидании чего-то очень важного. Шелестя сухой травой, Всеслав тихонько приблизился к княжескому шатру, и отодвинув полог, заглянул внутрь. Роман лежал, подперев голову рукой, чертя острием кинжала на земле какие-то фигуры.

      – Не спится князь?

      – Заходи дружище! – он жестом пригласил Всеслава войти.

      – Тревожно мне за тебя! – произнес воевода.

      – Завтра, чтобы ни случилось, постарайся сохранить хладнокровие. Мы не должны допустить ошибки. Если мы потеряем войско, то потеряем нашу землю, – произнес Роман, намекая другу, что не стоит предпринимать рискованных шагов.

      Всеслав опустился на расстеленную на земле шкуру рядом с князем, и погрузился в раздумья.

      Утренний туман накрыл долину реки Прони, фырканье лошадей, пробудили от короткого и чуткого сна воеводу. Он слегка тронул плечо дремавшего князя– тот тут же проснулся.

      – Что уже пора?

      – Да, рассвет.

      Лошади были готовы. Никита и еще десяток всадников ожидали на краю лагеря. Накинув плащ, Роман Рязанский подошел к своему коню и нежно обнял его за голову. Потом с легкостью, впрыгнул в седло, пришпорил скакуна и поскакал в сторону неприятельского лагеря.

      – В стане Всеволода все было готово для приема гостей. Высокий, белый, княжеский шатер, возвышался на крутом берегу реки и был окружен надежной охраной. Русские воины в кольчугах и блестящих шеломах, с мечами и копьями охраняли покой Великого князя. Всадников Романа встретили на ближних подступах и заставили спешиться.

      – Обстановка не слишком дружелюбная! – оценивающе, оглядываясь по сторонам произнес воевода.

      – Мы идем как под конвоем! – подтвердил Никита, держа руку на рукоятке меча.

      Отряд рязанского князя, держа под уздцы своих лошадей, медленно двигался сквозь колонны копейщиков, которые коридором растянулись до самого княжеского шатра.

      Перед самым входом в шатер их остановила личная охрана Всеволода. Гигантского размера богатырь, играя булавой, преградил им путь.

      – Войти может только князь! – громогласно заявил облаченный в кольчугу воин-великан. Но ни его размеры, ни грозный вид не испугали рязанцев.

      – Это мои советники! – заявил Роман Глебович, указав на воеводу и Никиту, – и они войдут со мной.

      – Будь по-твоему! – произнес тот и оскалился.

      Богатырь отдернул полог шатра и буквально втолкнул туда князя и его сопровождающих. Внутри было так темно, что князь и его люди не сразу смогли разглядеть хоть что-то. Но постепенно глаза привыкли, и они увидели дюжину ратников, окруживших их. Конечно, никакого Великого князя владимирского в шатре не было.

      – Это ловушка! – произнес воевода и обнажил свой меч. Его примеру