Эффект Нобеля. Андрей Владимирович Кадацкий

смотрел вслед. «Повёлся или нет? Такой блеф может дорого обойтись, но… Рубикон перейден. Ротшильд – инвестор, ему не привыкать сводить риски к минимуму. Даже гипотетические».

      Шваб провозгласил перерыв. Делегаты потянулись в буфет. Изысканные ароматы фондю, раклетта и рести точно указывали направление.

      На выходе из зала Михаила Ивановича тормознул шкафообразный охранник с вдавленно-боксерским носом.

      – Мистер Лугинин, лорд Сейнсбери хочет с вами познакомиться и приглашает покататься на горных лыжах. Экипировка готова, фуникулер ждет.

      – Я не люблю лыжи, тем более горные. Так и передайте лорду. – Миллиардер двинулся дальше.

      – Но-о, – придержал «шкаф». У парня явно не хватало инструкций и полномочий для уговоров, – я настоятельно вам рекомендую…

      – Обойдусь без ваших рекомендаций.

      Олигарх отстранил «шлагбаум» и слился с толпой нуворишей. «Неужели они уберут меня здесь? Как-то недальновидно. Хотя, если они чего-то захотят, ни перед чем не остановятся. Да и времени у них в обрез».

      Швейцарский сыр комком застревал в горле. «Дом Периньон» не давал расслабленности. Мысли зудящими мухами роились в голове: «Неужто здесь? Скандал! Это не останется незамеченным. Похоже, я перегнул палку… Что делать?»

      Остаток сессии новый русский просидел, подперев рукой щеку, уставившись в пол. Ноги время от времени потрясывались, в наушнике бормотал переводчик, шанелевский «Эгоист» соседа казался смердящим.

      Вместе с другими делегатами Лугинин вышел на улицу. Морозец щекотал ноздри, мгла убаюкивала Альпы, у аккуратных домиков желтизной раскочегаривались фонари.

      Усатый Константин Петрович и двое помощников отсекли подопечного от толпы. Четыре драповых пальто, без шапок, с выглядывающим галстучным узлом. Миллиардера отличала лишь грузность. Начальник охраны сделал знак водителю.

      Михаил Иванович склонил голову вправо, пытаясь заглянуть под днище лимузина. Выпрямился, досадуя на излишнюю мнительность:

      – Пройдемся. До отеля рукой подать.

      Озабоченный взгляд пробежался по крышам, окнам домов. Ничего подозрительного. «Да и что я могу разглядеть?»

      Константин Петрович кивнул шоферу. Авто медленно покатило по улице, группа зашагала по тротуару. Царила тихость, разбавленная английской и французской речью.

      – Знаешь, Костя. – Лугинин смотрел под ноги. – Похоже, меня будут убивать…

      Верный страж плотнее придвинулся к «объекту», опущенная вниз «виктория» – глаза помощников заскользили по домам, витринам, пешеходам.

      – Это исключено, – проговорил главный телохранитель, – здесь беспрецедентные меры безопасности.

      – Во сколько оцениваешь?

      – Девяносто пять процентов. Максимальный уровень.

      – Только убивать будут те, кто эти меры организовал. Значит все девяносто пять против меня.

      – Быть такого не может, я лично знаю начальника службы охраны. Порядочный человек.

      – Если он пойдет на принцип, получится как с Маркусом Райнхардтом. Помнишь?

      – Помню. Покончил с собой, накануне форума.

      – И