Черный Кардинал. Михаил Юрьевич Зашихин

Как только Кардинал отдернул занавески, яркая солнечная вспышка разнеслась по комнате, освещая даже самые дальние ее уголки. Всмотревшись в лучи света, можно было заметить, как в воздухе витает пыль. За окном же наоборот, наблюдался вполне жизнерадостный пейзаж. Садовник ухаживал за живой изгородью, а Николай Александрович вел активную беседу с охранниками у ворот. Заподозрив неладное, Кардинал сразу же накинул на плечи свое пальто и выбежал во внутренний двор особняка.

      – Вы можете мне объяснить, что здесь происходит? Почему на меня никто не реагирует? – вопрошал психиатр, пытаясь выудить хотя бы толику информации у прислуги человека в черном.

      – Николай, я смотрю, вы уже начали осваиваться в новом доме! Однако сейчас вы тратите время в пустую. Мои люди не будут реагировать на вас до тех пор, пока не получат указания лично от меня. Поверьте, они не знают больше того, что им положено знать. А вас я приглашаю к столу, сейчас идеальное время для утренней трапезы, – воодушевленно крикнул Кардинал, жестами зазывая психиатра внутрь.

      Недовольно вздохнув, Николай Александрович все же прислушался к голосу разума и проследовал за человеком в черном. В центре обеденного зала был расположен длинный дубовый стол, во главе которого всегда сидел Кардинал. Место по правую руку от него было предназначено его управляющему, а по левую – психиатру. Все остальные места были заняты прислугой: начиная с садовников и заканчивая охраной. Когда все приготовления были завершены, повара начали выносить блюда. Элегантная девушка поднесла Николаю Александровичу закрытый металлический поднос, украшенный изысканной гравировкой девятнадцатого века. Помещение наполнил необычайный аромат, свойственный только самым дорогим и престижным ресторанам. Психиатр был полон предвкушения.

      – Глазунья обыкновенная, господин, – сказала девушка, сняв крышку с подноса.

      В центре величественного подноса была расположена небольшая клякса белка с желтой точкой посередине.

      – Обычная яичница? – разочарованно спросил Николай Александрович.

      – А что, бывает какая-то другая? – ухмыльнувшись возразил Кардинал, и приступил к трапезе.

      Человек, которого психиатр знал как управляющего, выглядел как закаленный в боях солдат. Мускулистое тело, ровное дыхание и тяжелый взгляд – все это указывало на его темное прошлое. Николай Александрович, как уже известно, любил изучать людей. Управляющий лишь стал очередной жертвой его вдумчивого психоанализа.

      Когда трапеза закончилась, Кардинал жестом попросил всех покинуть помещение и оставить их с Николаем Александровичем наедине. Сделав глоток воды, человек в черном начал разговор.

      – Ну и, как вам моя свита? – с улыбкой спросил он, как и всегда вглядываясь прямо в душу психиатра.

      – Очаровательно. Несколько десятков людей трудятся не покладая рук, чтобы обслужить одного. Я точно живу в двадцать первом веке?

      – Кажется, вы их недооцениваете, мой дорогой друг. Разве стал