Угрюмое гостеприимство Петербурга. Степан Суздальцев

продолжал Михаил Васильевич.

      Руки Редсворду Марья Алексеевна не протянула, но сделала реверанс. Молодой маркиз ответил ей поклоном.

      – Прошу прощения, маркиз, я вас оставлю, – с улыбкой произнесла княгиня и, сделав легкий реверанс, ретировалась.

      – А что же, маркиз, вы не танцуете? – поинтересовался Демидов.

      – Я умею танцевать, – ответил Ричард.

      – Когда я был в вашем возрасте, – вспомнил Александр Юрьевич, – я танцевал до упаду.

      – Я не знаком с русским этикетом, – улыбнулся Ричард.

      – Не стесняйтесь, маркиз, – ответил Демидов, – свет Петербурга похож на лондонский. Отчасти.

      – В таком случае я вас оставлю. – Ричард поклонился и покинул их.

      Он отошел от них немного и остановился. Щеки его пылали. Неприкрытая заносчивость была ему знакома, но явная враждебность, сокрытая под маской учтивости, вызывала у него недоумение. А та настойчивость, с которой Демидов пытался избавиться от него, казалась Ричарду просто-напросто грубой. Он медленно шел по залу, встречаемый улыбками молодых людей и провожаемый взглядами людей в возрасте.

      И вдруг Ричард увидел ее. Она стояла в компании Дмитрия и Софьи Михайловны. Она была в белом атласном платье, обнажавшем мраморные ее плечи, на которые спадали несколько золотых локонов, выбившихся из-под безупречно собранных волос. Тонкие черты ее лица, прямой царственный нос, лебединая шея и темно-синие, цвета морских глубин, глаза. Без сомнения, это была она. Beauty. Нет, это слишком слабое слово для описания такой девушки.

      Дмитрий о чем-то возбужденно рассказывал. Было видно, что он говорит для Софьи, но она слушала – о, с каким видом она слушала его друга! Какое царственное спокойствие в ее осанке, какое непередаваемо прекрасное выражение застыло в синих ее глазах!

      Ричард уже почти подошел к ним и мог расслышать, о чем рассказывает Дмитрий. Он говорил о путешествии. Рассказывал о Пруссии, Бельгии, Франции.

      – Париж – самый прескверный город на земле, – заявил молодой граф Воронцов, – пребывание там сделалось бы для меня совсем невыносимым, если бы не общество моего друга… да вот же он! Рик, друг мой, позвольте же я вас познакомлю!

      Ричард подошел и поклонился.

      – Княжна Софья Михайловна Ланевская, – говорил Дмитрий, – виновница сегодняшнего бала.

      Княжна сделала Ричарду реверанс. Он поклонился в ответ.

      – Рада знакомству с вами, маркиз, – улыбнулась Софья, – мы с Дмитрием – очень близкие друзья.

      – Сударыня, я уже завидую Дмитрию, удостоившемуся чести стать вашим другом, – сказал Ричард.

      – Ричард, позволь мне представить тебе кузину Софьи, княжну Анастасию Александровну Демидову, дочь Александра Юрьевича, – продолжил Дмитрий. – Анастасия Александровна – мой близкий друг, маркиз Ричард Редсворд.

      – Mademoiselle, j’ai venue а Petersbourg, la ville très froide et maussade, mais maintenant je le vois très ravissant, parce què j’ai vois reconnu, – произнес Ричард. – La fille très belle et…[10]

      – Beauty? – подсказала Анастасия.

      Ричард густо покраснел. Тонкие губы Анастасии

10

Сударыня, я приехал в Петербург, город чрезвычайно холодный и хмурый, но теперь я нахожу его восхитительным, потому что я узнал вас. Девушку крайне прелестную и… (фр.)