Странница. Лара Росса

цепких когтей. И вот настал момент, когда Совет Девяти нарёк его новым именем – Гилланор, и отправил возглавить миссию по сбору информации о людях, обладающих сверхъестественными способностями: тех, кто мог быть полезен и тех, кто мог оказаться угрозой. Он должен был искать, фиксировать и передавать данные Рандиру – его непосредственному наставнику и духовному отцу. Это называлось поиском чуда и, до возникновения в его жизни Ниэль, он не задумывался о судьбах тех, кого он вычислил.

      С самого их знакомства всё было не так: не он нашёл её, а она его. Всё в её личности рождало в нём отторжение: отторжение миссии. Он не понимал почему. Что-то было не так. Поэтому он не торопился: тянул время, как мог, пока она настолько вошла в его жизнь и слилась с ней, что оторвать её было равноценно тому же, что вырвать собственное сердце своими руками. Он стал слаб, и имя его слабости – Ниэль. Она встала на его пути и выудила из глубин, наличие которых он давно предал забвению, человека с его страстями и сомнениями.

      Он усомнился: усомнился в целесообразности миссии. Он соврал, не сообщив о ней. Он стал анализировать, и выводы его были неутешительны: его миссия всего лишь часть установления тотального контроля над теми, кто имел несчастье обладать, с точки зрения обывателя, сверхъестественными способностями. Он никогда не интересовался их последующей судьбой до встречи с Ниэль. На ней уже была чёрная метка его предшественника, и механизм устранения работал полным ходом. Кто-то решил, что она представляет угрозу, если не человечеству в целом, то, по крайней мере, некоторой его части. Но полный анализ её личности говорил об обратном и, если это не было чудовищной ошибкой, то походило на заговор, орудиями которого служили Искатели. Он – в том числе.

      Теоретически, их встреча не могла состояться, поскольку её уже проработали, вынесли вердикт и дни жизни Ниэль были сосчитаны. Она, скажем так, была вне его юрисдикции, и Гилланор никогда не пошёл бы против Совета Девяти Старейшин, если бы факт знакомства с Ниэль – сама его возможность – не зародили в нём сомнения в целесообразности действий Совета. Он прекрасно знал о существовании высших иерархий, хотя открыто о них и не говорилось, и, раз уж нарушение им протокола не пресекли в начале, значит, санкции на это не были получены. И вот теперь, он сам дал оружие против себя в руки Старейшин, а уж они не преминут им воспользоваться. Но кто стоял выше Старейшин, кто стоял за всем происходящим? Ответ на этот вопрос, видимо, получить он не успеет.

      Щёлкнул замок двери, и в камеру вошёл посетитель. Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза, после чего Даива, это был он, присел на край топчана, служившего Гилланору постелью, и вытянул три карты. Немного помедлив, он перевернул их:

      – Смерть, Повешенный и Колесница.

      – Иного я и не ожидал, – Гилланор печально улыбнулся.

      Даива зло мотнул головой:

      – Ты утратишь всё, что наработал.

      – Я знаю.

      – Тебя лишат