Лики Богов. Тара Роси

Волот поспешил к Радмиле.

      – Эх, подруженька моя ненаглядная, – развёл он руками, – зря мы тебя всё в кольчугу кутаем, сарафан-то как стан точёный обнял, словно по тебе шит был.

      – Тише говори, – улыбнулась Радмила, – а то Любава заревнует.

      Неземное создание пленило мысли Баровита, ступор отступил, освободив тело. Воин подошёл ближе, облокотился о калитку, отчего дерево жалобно заскрипело, и, любуясь избранницей, прошептал на ушко:

      – К лику тебе вайды* цвет, Умилушка. Очи прекрасные ещё ярче засияли, да выглядишь ты сказочно.

      – Отчего? – спросила она, невольно проведя рукой по синей ткани сарафана.

      – Оттого, что позади тебя дом стоит добротный да двор широкий. Ты красивая, заботливая хозяйка. Разве что не хватает ребятишек, гоняющих кур, – погружал девушку в свои грёзы воин.

      – Да мужа, домой возвращающегося, – добавила она.

      – Отчего же не хватает? – улыбнулся Зорька. – Вот он я, уже вернулся, да ты меня встречаешь.

      Витязь отчётливо видел, как мечтательная улыбка озарила задумчивое лицо, как сладостный вздох вырвался из груди, но в тоже мгновение пальцы нервно сжали косу, глаза зажмурились, смахнув с ресниц пленительные мечты.

      – Не надо, Баровит, – дрогнувшим голосом сказала Умила. – Поле чистое, сабля острая да скакун лихой – вот вся моя любовь.

      Тяжело вздохнув, Зорька убрал с калитки руки. Волот, стоящий напротив лучницы, подавился собственным возмущением и закашлялся.

      – Скажи, Радмила, чего моей сестре надобно? – прохрипел он.

      – Не знаю, Бер, – шепнула девушка, не отводя взгляда от Баровита. – Кабы мне он так на ушко шептал, я за ним без раздумий куда угодно бежала б.

      Умила подлетела к развешанному белью, сорвала с верёвки скатерть, метнулась с ней в дом, быстро вернулась, явно пряча что-то в мокром полотне.

      – Пойдём, Радмилка, постираем, – схватив подругу за руку, буркнула она.

      – Пойдём, – ухмыльнулась лучница и крикнула в открытые окна: – Любава, гостей встречай!

      Умила с силой толкнула калитку, отчего та со скрипом ударилась об изгородь. Омуженка со всех ног ринулась к реке, волоча за собой подругу. Радмила, подпрыгнув, успела сорвать яблоко с соседской яблони и, обернувшись, бросила его Баровиту.

      – На вот, не кручинься!

      __________________________________________________________________

      Вайдовый* – синий (из-за природного красителя Вайды).

      Поймав яблоко, Баровит обтёр розоватый бок о рубаху и, заприметив выбежавшую из дома Любаву, решил проведать Ждана.

      – Бер, я в кузницу!

      – Ага, – кивнул просиявший витязь, – я подойду туда… за подковами.

      Ухмыльнувшись, Зорька неспешно зашагал по тропинке, звучно хрустя яблоком.

      Любава, спорхнув с крыльца, подбежала к изгороди, тщетно пытаясь унять выпрыгивающее из груди сердце. Тонкие пальцы сжали сухое дерево калитки, губы изогнулись в улыбке.

      – Пришёл? – шепнула она, утопая в сером омуте его глаз.

      – Как