Логово бессмертных. Евгений Николаевич Курской

для санитаров «ожил». Они-то наверняка были уверены, что я если и не на том свете, то семимильными шагами направляюсь туда. Потому и не сразу поняли, что произошло, а когда поняли, было уже поздно удивляться. Несший носилки сзади лишь успел округлил глаза и открыть рот, когда я вскинул ногу и вырубил его ударом носка точно в подбородок. Санитар утробно булькнул, будто поперхнулся, а затем рухнул на меня, не выпуская носилок. Его напарник сразу же выронил ставшую непомерно тяжелой ношу, по инерции прошел пару шагов и только потом бросился помогать упавшему товарищу. Этот даже не успел понять, что произошло. Со стороны выглядело так, будто его ударил лежавший на мне санитар. На самом деле бил я, когда тот наклонился над бездыханным телом, точно в стык верхней и нижней челюстей, отработанным и проверенным ударом, на несколько минут выбивающим дух из любого.

      Полежав несколько секунд и собирая мгновенно растраченные силы, я кое-как спихнул с себя две туши и впервые за сутки поднялся на ноги. Ощущения были так себе, словно это не я только что, а меня нокаутировали. Перед глазами плавали фиолетовые пятна, окружающий мир раскачивался, будто я стоял на палубе корабля в пятибалльную качку.

      Держась стены здания, я побрел в противоположную сторону, благо там и электрического света было поменьше и вроде как различались очертания какой-то высокой ограды.

      Подойдя ближе, я действительно обнаружил забор из темного металлопрофиля, однако его высота кроме отчаяния никаких чувств не вызывала. Перелезть-то, наверное, я бы смог, особенно изнутри по каркасу, а вот спрыгнуть с него на противоположную сторону без травм вряд ли получится. Чертыхнувшись, я побрел вдоль забора. Но перед этим стянул с руки кардиомонитор и зашвырнул его подальше. Вряд ли там было какое-нибудь устройство слежения, но на всякий случай подстраховаться не мешало.

      Путешествие вдоль забора показалось многочасовым с перспективой превращения в бесконечное. В действительности оно вряд ли длилось больше пятнадцати-двадцати минут, сказывались общая слабость и крепнувшее ощущение безнадеги. Не добавляло уверенности и полное отсутствие информации о месте, куда меня привезли. Простая больница, пенитенциарное учреждение, пресловутый филиал, на сей раз краснодарский? От этого зависела специфика охраны и сил, которые должны были бросить в погоню за мной. Каждую секунду я ждал воя сирены, криков, остервенелого собачьего лая и мечущихся в темноте лучей прожекторов. Тела санитаров уже должны были обнаружить и поднять тревогу, но почему-то ничего не происходило. Я это воспринимал как часть хоть и непонятного, но все же плана. Была и надежда, что меня вообще не хватились, но я всегда исходил из худших вариантов развития событий. Если в моей изрядно оскудевшей чаше кармы еще оставалось хоть несколько чудесных капель удачи, то искать меня станут внутри здания, вокруг вертолетной площадки или где-то еще подальше от того бесконечного забора, вдоль которого я плелся. Мне нужно было несколько минут форы, всего несколько минут.

      Выход обнаружился внезапно, когда я уже чуть ли