Кротовая нора. Татьяна Владимировна Макарова

не желая продолжать разговор.

      Я же, наоборот, продолжала за ними наблюдать.

      «Как же, знакомая», – иронизировала я, – «смотри – ка, как она прижимается к нему. А в руку как вцепилась, да он и не против, улыбается, как Чеширский кот. А фигура у нее классная, все на месте, не то, что у некоторых», – констатировала я и отвернулась.

      Стало душно от множества горевших свечей, и от большого количества народа.

      «Вот и пригодился веер», – вспомнила я про веер, болтающийся у меня на руке.

      В детстве у меня был веер, пластиковый, якобы кружевной, который не вынес моего варварского обращения. Он был легкий, и не составляло труда пальцами одной руки развернуть и свернуть его. Мой нынешний веер был шелковым, на изнанке у него были опорные планки, он был чуть тяжелее моего детского веера, но принцип раскрывания и закрывания был идентичным. Только мне пришлось следить, чтобы, разворачивая веер одним движением руки, веер открылся лицевой стороной к присутствующим, а не изнанкой. Я немного поразвлеклась с веером, совершенствуя владение им. С веером мне стало гораздо комфортнее.

      Пару раз ко мне подходил кавалер в возрасте с красным лицом, то ли от жары, то ли от выпивки, от него попахивало водкой. Я отказывалась.

      – Мария, иди, потанцуй, нечего просто стоять, – уговаривала меня Екатерина Андреевна.

      – Не хочу пока, спасибо. Я осмотрюсь, когда еще придется здесь побывать, – отказалась я.

      «Уметь бы еще так танцевать, может и потанцевала бы», – думала я про себя, – «как бы уйти из этого зала, чтобы не заставили танцевать», – стала думать я.

      – О, Варвара Дмитриевна, – помахала веером Екатерина Андреевна, привлекая внимание дамы в возрасте, – не видит. Машенька, извини, мне нужно с ней поговорить, я скоро вернусь.

      – Да, конечно, не волнуйся обо мне, – сказала я.

      – Сходи, перекуси, выпей чего-нибудь или мороженое попробуй, вот там, – указала она мне на Чесменский зал. – Я скоро, – повернувшись, она пошла к знакомой, огибая танцующих.

      «Отличный повод сбежать из зала», – обрадовалась я и двинулась к выходу из зала.

      Пару раз я наступила кому-то на ногу, а потом мне кто-то наступил, пока я пробиралась в Чесменский зал.

      22.

      «Ого, здесь еще больше народа», – удивилась я, зайдя в бывший Аванзал, – «и так же шумно».

      Стены Аванзала сейчас покрывали деревянные щиты, декорированные золоченой резьбой, в том же стиле были сделаны многочисленные бра. Помимо бра, в углах зала стояли напольные канделябры-торшеры. На улице стемнело и во всех канделябрах, торшерах и бра горели десятки свечей.

      Потолок вокруг центральной части плафона и падуги занимала орнаментальная живопись. В простенках между окнами на северной стене были зеркала в позолоченных рамах.

      В Аванзале стояли накрытые столы. В центре стола стояли жирандоли со свечами.

      «Посмотрим, чем потчевали на балах знать», – пробралась я к столам, –