Кротовая нора. Татьяна Владимировна Макарова

дорогу, чтобы не проходить мимо беседки с Маврой Егоровной.

      17.

      Елизавета Петровна в домашнем светлом платье с крупным рисунком, плечи закрывал платок – фишю, сидела в глубоком кресле перед туалетным столиком с зеркалом. Фрейлина в светло-сиреневом платье расчесывала длинные волосы Елизаветы Петровны. Мадемуазель Лия де Бомон в голубом платье сидела за небольшим столиком у окна и читала большую книгу.

      – Осторожно, – Елизавета Петровна стукнула фрейлину по руке, – все волосы повыдергиваешь.

      – Простите, ваше величество, – испуганно проговорила фрейлина, откладывая расческу на туалетный столик.

      Фрейлина взяла с туалетного столика белую кружевную наколку и скрепила ею волосы на затылке Елизаветы Петровны как заколкой, оставив большую часть волос распущенными, взяла расческу и стала их расчесывать.

      Дверь в комнату открылась, вошла дама в пудрово – розовом платье с подносом, на котором стояли фарфоровая чашка и чайник.

      – Елизавета Петровна, ваш чай.

      – Все, достаточно, – сказала Елизавета Петровна, отводя руку фрейлины с расческой от своей головы. Елизавета Петровна тяжело встала с кресла, с недовольством оттолкнув руку фрейлины, желавшую ей помочь.

      Фрейлина отошла в сторону.

      – Ставь поднос, чего стоишь? Идите, ты и ты, – указывая пальцем на фрейлин в светло-сиреневом и пудрово-розовом платье, – давайте, давайте, – поторопила она их.

      Фрейлины поспешили выполнить приказ, и вышли из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Лия де Бомон закрыла книгу и смотрела на императрицу.

      Елизавета Петровна открыла шкатулку, стоящую на туалетном столике, достала перстень, посмотрела на него, вытянув руку и надела на мизинец правой руки. На среднем и безымянном пальце уже были надеты крупные перстни.

      Елизавета Петровна подошла к большому столу в центре комнаты. На столе стоял канделябр с зажженными свечами, поднос с графином с водой и бокал, на углу стола стояла деревянная резная шкатулка.

      – Иди сюда, красавица – позвала она Лию де Бомон.

      Лия быстро встала, и легким шагом подошла к Елизавете Петровне.

      Дверь, ведущая в коридор для прислуги, приоткрылась. К еле заметной щели прильнул лакей в темно-красном кафтане, внимательно прислушиваясь к происходящему в комнате, его парик съехал на бок. Он время от времени оглядывался по сторонам, чтобы не попасться никому на глаза.

      – Слушаю, Елизавета Петровна, – подойдя, сказала Лия.

      – Слушай, – открыв шкатулку на столе, – сказала Елизавета Петровна. – Что-то сквозит откуда-то, – поеживаясь и поправляя платок на шее, сказала она.

      Лия оглянулась.

      Лакей за дверью отшатнулся от двери, вытирая выступивший пот на лбу и поправляя парик.

      – Дверь и окна закрыты, – сказала Лия.

      Лакей за дверью вновь прильнул к двери.

      Елизавета Петровна достала из шкатулки письмо, подержала его в руке, посмотрела на Лию, и протянула письмо ей.

      – Вот мой ответ Людовику.

      – Благодарю