Кротовая нора. Татьяна Владимировна Макарова

Ваше высокопревосходительство, – кланяясь, сказал осведомитель.

      – Иди, и чтобы никому ни слова, – махнув рукой, сурово сказал Алексей Петрович.

      Осведомителя, пятясь задом, вышел из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь.

      24.

      Невольно я стала свидетельницей разговора канцлера с каким-то шпионом. Услышав, что они разговаривают и не собираются выходить, я хотела потихоньку уйти. Но в это время у входа в зал раздался шум, в зал, хихикая, забежала парочка и, прижавшись к стене, стали целоваться. Я старалась не шевелиться, затаила дыхание.

      Дамочка вырвалась и, дразня партнера, снова выбежала из зала, он побежал за ней.

      Я решила воспользоваться возможностью и уйти из Аудиенц-зала до того, как закончится разговор канцлера, стала выходить из своего убежища-угла, как услышала, что где-то рядом открываются двери. Я замерла и прислушалась. Там, за дверью, раздались удаляющиеся от меня шаги.

      «Есть несколько вариантов, куда он выйдет», – прикидывая план дворца в голове, думала я. – «В Белую столовую, и потом сюда, или из Белой столовой в сторону Китайского кабинета. Может из буфетной выйти и пройти через служебную комнату и выйти к лестнице у Дубового кабинета, вариантов много».

      Времени прошло достаточно, в Аудиенц-зал никто не вышел, за дверью комнаты было тихо, я снова решила попытаться ускользнуть из зала. Я на цыпочках, поднимая платье, сделала несколько шагов.

      – Иди сюда, – раздался голос Алексея Петровича.

      Я остолбенела.

      «Что мне делать, что говорить, дурочкой прикинуться? Я и так дура», – мгновенно пронеслось у меня.

      – Заходи и быстро, у меня для тебя важное поручение, – продолжил он.

      Я медленно повернулась и поняла, что дверь закрыта и все это говорилось не мне. Я нервно захихикала и тотчас же закрыла рот рукой.

      – Слушаю, Алексей Петрович, – с акцентом произнес мужской голос за дверью.

      – Следить за де Бомон, изъять всю переписку, особенно обыскать книги.

      – Слушаюсь.

      – Беспорядка не наводить.

      – Слушаюсь.

      – Все, что найдешь, сразу ко мне.

      Больше я не стала слушать и ждать. Я побежала, стараясь не поскользнуться и не упасть на паркете. Проталкиваясь через толпу у столов в Тронном зале и ловко управляя фижмами на платье, я продолжала думать о том, что мне удалось услышать.

      Я помнила по истории, что Бестужев радеет за англичан, в свое время он все сделал для того, чтобы удалить от двора Лестока и Шетарди, и рассорить Елизавету с французами. Шуваловы и Воронцов, наоборот, хотят восстановить отношения с Людовиком. Я знаю, Англия заключит договор с Пруссией, и что Франция, Австрия и Россия будут воевать в семилетней войне против Пруссии.

      «Нельзя допустить, чтобы история изменилась, если письмо Елизаветы не дойдет до Людовика», – думала я, остановившись в Аванзале, и высматривая Дмитрия или Екатерину Андреевну. Я не увидела их, тогда я решила идти в танцевальный зал.

      «Я не имею права вмешиваться в историю. Кстати, та француженка с книгой, с которой я столкнулась