Архангельские поморы. Сергей Александрович Вербицкий

сухопутного морская болезнь жизнь дала. Кто на рее сидел, так прямо оттуда живот свой чистил, а кто на палубе, так тот наполовину за борт свесился и час в таком виде пребывал, пока с зеленой мордой обратно не показался. За это время весь корабль обгадили, будто стадо коров паслось на палубе. Как закончилось содержимое животов горе-матросов, это безобразие и прекратилось. На ногах стоять осталось после бедствия нежданного чуть менее трети экипажа.

      Конфузно стало Арсению перед Яковом за такую команду беспутную. Как теперь разговор начать, с предложением выступить о государевой службе на его корабле. Кто ж после этого захочет в поход морской с отрепьем отправляться. Оставил пока он эту тему горячую до тех пор, пока случай счастливый не подвернется.

      На другой день плаванья испытательного чудо дивное случилось: все матросики в строю для работ готовые оказались. Арсений даже думать не смел об этом, а как потом прояснилось, Первушка Макеев, боцман Арсения, всем, кто сможет на палубу подняться, по полстакана водки выписал. Вот народ как один и встал в общий строй для утренней поверки. И все вроде своим чередом пошло. Арсений настроение переменил и на этот день пальбу из пушек назначил.

      Подошли к берегу и дали выстрел с правого борта. С десяток деревьев в щепы разнесли и тем остались довольны, затем другим бортом повернулись и еще пальнули.

      Грот-марса-рей – третья снизу рея на второй мачте – грот-мачте.

      Пушек – двадцатичетырехфунтовок – В XVII – XVIII вв. на кораблях стояли три вида пушек: 24-фунтовое орудие, 18-фунтовое, 9-фунтовое. Здесь различие идет не по калибру пушки, а по весу ядра. 24-фунтовое орудие стреляло ядрами весом в 24 фунта, что соответствует примерно 12 килограммам.

      Стрельба на пользу пошла, Яков развеселился и увлекся, а Арсений, не будь дураком, и давай его обхаживать, словно невесту красную. То трубу подзорную Якову поднесет: нате, дескать, Яков Родионович, полюбуйтесь. То словцо меткое метнет: мол, на торговых кораблях пушек – двадцатичетырехфунтовок не имеется, да и палить команда не обучена. А здесь корабль боевой, военный, значит, и муштра людей серьезная идет, не ради забавы. Дела великие ждут. Вот так он и вертелся вокруг Якова, словно Луна вокруг Земли-матушки нашей, до конца похода учебного. А когда в Двину заходить начали, вопрос прямо поставил. Яков в растерянности был, корабль фрегат ему с первого глаза понравился, команда, правда, не сильно надежна в управлении парусном, но это дело поправимо будет, оботрутся люди в походах дальних. Но пуще всего этого облако сомнения в мыслях его обозначилось в том, что отпустит ли тесть.

      Гнева тестя своего опасаюсь, да и жена моя супротив меня выступит, – сказал Яков, в раздумьях пребывая.

      Так по началу и против меня контры были. Мать говорила поперек порога ляжет, а не отпустит. А сейчас рада не нарадуется, делать дело великое идем, не на печи лежать.

      Тебя Петр Алексеевич призвал, а меня кто?

      И тебя, и тебя он тоже призывает. Я когда говорил с ним, он мне прямо сказал: «Не хватает, Арсений, мне людей толковых, если сыщешь таковых, так железными канатами