Катя. 1941. Начало. Крюкова

что-то прячут да утаивают.

      – Пусть так, но не только евреи себя странно ведут. Соседи поговаривают, что торговец колбасой с улицы Красной собрал свои вещи ещё три дня назад и уехал куда-то. С тех пор никого из его семьи не видно, а дом пустой стоит, словно там никто не жил. Вот скажи, почему он уехал? Зачем увёз весь скарб и свою семью?

      Катя слушала маму, всё больше раздражаясь. Доводы матери не показались ей убедительными. Молдавия была пограничной республикой. В Кишинёв постоянно прибывали приезжие, каждый день отсюда кто-то уезжал. Мать её ходит по соседям и собирает глупости.

      – Послушай меня, доченька, сердце чует, надо уезжать. Подадимся на Москву до родни. Там у меня сестра осталась, да у отца твоего два брата. Приютят, не останемся на улице. Это лучше, чем здесь, когда война в любой момент может начаться.

      – Мама, перестань, никакой войны не будет. Советский Союз – сильная страна, немцы будут полными дураками, если на нас полезут. У них и в Европе дел невпроворот, никак Англию не захватят. И вообще, зачем об этом думать? Где немцы и где мы?

      – Может быть, ты и права, но лучше от греха подальше уехать.

      – Я никуда не поеду, – твёрдо сказала Катя. – Мне нравится Кишинёв, не хочу в твою холодную Москву к родне, которую ни разу в жизни не видела. Не хочу оставлять Христину.

      – А мы Христину с собой возьмём, – ухватилась мама за единственный шанс. – Моя родня всех приютит.

      Катя призадумалась. Раз Христина тоже поедет, это меняет дело. Стоит обсудить это с подругой. Она вышла из кухни, не говоря матери ни слова.

      Привычно выскочив на лестничную площадку и очутившись в квартире Христины, она вся в слезах бросилась к подруге в объятия.

      – Христина, мама хочет увезти меня отсюда, а я без тебя не поеду, не поеду! – Катя надула губки, как ребёнок. – Только если ты с нами поедешь, только тогда.

      – Да успокойся, о чём ты? – оторвала Христина свою младшую подругу от груди.

      – Да о немцах! Мама говорит, они напасть на нас собираются.

      – А, я это тоже от своих слышала. Наши разведчики донесли, что армия на границе собирается.

      – Так это правда? – Катя удивилась, словно её мама ей ничего такого только что не говорила.

      – Может быть, и правда, – Христина тяжело села на кровать.

      – И что ты думаешь делать? – Катя уселась рядом, внимательно ловя каждое слово подруги.

      – Что делать? Если придут, воевать с ними пойду, – бойко топнула ногой Христина, а её чёрные глаза загорелись праведным огнём.

      Катя с восхищением посмотрела на подругу. Какая она смелая, решительная, как она её любит!

      – А моя мама хочет уехать в Москву к родне и тебя с нами зовёт. Может, поедем?

      – Нет, Катя, я никуда не уеду, – убеждённо ответила Христина. – Я родилась здесь, Молдавия – моя родина, и для меня честь защищать свой дом.

      Катя поразилась таким словам. Ведь для неё Молдавия тоже была родиной, пусть только для неё, не для родителей, но всё самое дорогое было здесь, в её горячо