Дом с привидением. Андрей Михайлович Глущук

ли, что я говорю! Но убирать за тобой я не нанималась!

      –Ну, ты, милочка, даёшь, – уже совершенно спокойно говорю я.

      – Она тебе не «милочка»!!! – срывается Брат. Нож в его побелевших пальцах дрожит мелко и часто, как пневматический молоток в руках у дорожного рабочего. Живо представляю, как острое лезвие, а ножи Брат точить умеет исключительно хорошо, с хрустом входит в мое мясо, вырывает из тела фонтан крови и снова погружается в меня до тех пор, пока я ни развалюсь на ровные тонкие ломтики. А на завтра в криминальной хронике появится сообщение «Гражданская война в Сибири. Трезвый брат убил брата из-за укропа на скатерти и чистой кастрюли на столе!». Редакторы новостей буду долбиться райотдел полиции в поисках оперативной съемки задержания и горестно вздыхать, что на нашей кухне не было камеры наблюдения, и никто не додумался снять момент убийства на сотовый телефон.

      Ну, нет, такого удовольствия я коллегам не доставлю.

      – Хорошо. Она не мне, она тебе милочка. Только нож положи.

      Брат смотрит на наточенное лезвие, и, немного помедлив, кладет оружие в хлебные крошки на разделочной доске.

      – И запомни: твоей прошмандовке и её ублюдочной дочке квартиру у меня не отнять! – торжествующе орёт Существо.

      – У тебя кто-то что-то пытался отнять? – Я уже совсем спокоен. Страхи Существа напрасны. Моя Женщина не связывает свои планы со мной. А Насте и в голову не может придти идея захвата чьей-то квартиры. В этом возрасте снятся дворцы, а не комнаты в коммуналке.

      – Слышала? Обломись!!! – Невестка пытается себя завести собственным криком, но что-то ломается в механизме, какая-то шестеренка выходит из строя и скандал, так весело набиравший обороты, вдруг глохнет, как двигатель, высосавший бензин из бака до донышка.

      – Кофе сделаешь? – Моя Женщина, не дожидаясь ответа, разворачивается и уходит в комнату.

      – Я узнавал: ты их у нас прописать не сможешь, – брат говорит, тихо, почти извиняясь. – Они по нормативам не проходят.

      – У вас, ребят, конкретно крыша съехала… – уже вполне остыв, подвожу резюме.

      – Зато твоя крыша, конечно на месте и Ондулином крыта. – брат задирается по инерции, не из желания продолжить скандал, а из детской убеждённости, что в споре победил тот, за кем осталось последнее слово. Ровно из тех же соображения

      – Ондулин? Нет, банальная жесть. Я человек скромный. Все амбиции от дьявола.

      – Зато она у тебя ангел,– уже без напора парирует Брат, кивая в спину Моей Женщине.

      – Она – нет. Ну, а кто здесь ангел?

      – Я! – молчавший весь скандал племянник, смотрит из под золотистых кудряшек голубыми глазами. Иногда его ангелочком называют. Но сейчас он действительно ангел. Ангел мира.

      ***

      Весна…

      А вот моя Женщина не ангел. Моя Женщина наркоманка. Худшая из наркоманок. Потому, что Героин любит больше, чем меня. И потому, что искренне пытается его бросить. А меня не любит. Но и расставаться со мной не хочет. В этой ситуации и я её бросить