Дом с привидением. Андрей Михайлович Глущук

понятно: точка невозврата пройдена, послы отозваны, война объявлена. Жестоких оборонительных боев избежать не удастся. Тем более, что со скатертью на столе действительно проблемы. Вчера ужинали окрошкой. А мелко порубленная зелень, особенно укроп, липнет ко всему не хуже, чем репей к штанам или декоративные магнитики к холодильникам. Стол после еды я вытирал лично. На три зараза. Но полностью искоренить приросшую к синтетике траву не удалось. Ей по технологии нужно дать время, чтобы подсохла до состояния сена, а уже потом увядшая зелень легко слетает с поверхности по мановению сухой тряпки.

      – Стол я вытирал.

      – Да хватит врать и оправдываться! Ты живешь за наш счёт, а теперь ещё этих притащил!!

      От такой наглости даже камень растеряется. Бюджеты у меня и Брата разделились с тех пор, как птичка-шаман впорхнула в наше семейное гнездо. Бывало, что мы друг у друга перехватывали по мелочи до зарплаты, но чтобы жить за чужой счёт – это что-то свежее и оригинальное. До такой глупости Существо прежде не доходило. Я чувствую, что с каждым новым обвинением все хуже превращаю звуки слов в эхо. Слова пробивают кристаллическую решетку поверхностного слоя, копятся внутри меня, собираются в сгусток энергии, и начинают плавить камень в лаву.

      Сразу скажу: на мой взгляд, скандалы неприятны, но полезны. Только во время скандала человек проявляет себя полностью. Таким, какой он есть на самом деле. Таким, каким родился и вырос. Скандал раздевает человека донага, сдирает с него все наносное и показушное, надетое специально для выхода на люди.

      Очень немногие обладают даром и во время скандала оставаться «в роли». Это гении. Они наперечет. Участь остальных – публичный моральный стриптиз.

      Мнимые пацифисты и борцы против смертной казни, декларирующие человеческую жизнь высшей ценностью, хватаются за ножи и топоры. Не факт, что они согреют холодное оружие горячей кровью оппонента, для этого нужна смелость, но будут сжимать рукояти до белых костяшек на пальцах рук и судороги челюстных мышц.

      Дураки, научившиеся вовремя поддакивать и выносить в народ умную мину, обязательно сорвутся и обнаружат свою беспредельную глупость. На уровне аргументов, слов и, даже, междометий.

      Мнимые интеллигенты, завсегдатаи филармонии и театральных премьер, знающие назубок имена модных авторов и фамилии классиков от Сафокла до Евтушенко, непременно собьются на площадную брань и базарные разборки.

      Даже камень во время скандала теряет природный дар отстраненности, вступает в бессмысленные дискуссии и рвется к победе, хотя отчетливо понимает что победа того не стоит.

      Компьютерная томография скандала дает точный диагноз: кто перед тобой и кто ты сам. И я понимаю, что еще не стал дорожным булыжником.

      – Отлично. Ты меня содержишь? – Чувствую, что лава прорвалась наружу и я не в силах ее остановить, – Две трети квартплаты плачу я, а три четверти начислений приходится на вас. И ты меня содержишь?

      – Сказал бы, и мы платили больше! – Вмешивается Брат.

      – А почему я должен говорить?

      – А