Чёрный лёд, белые лилии. Ольга Романовна Моисеева

дверь.

      – Миша! ― вдруг зарыдала Валера, оседая вниз: Таня едва успела поднять её, помня, что оказаться на полу в толпе ― верная смерть. Это она уже поняла.

      – Хватит рыдать, пятый курс должен был пойти на Маяковскую, ― оборвал Валеру Калужный, протискиваясь с ними к эскалаторам. ― Назар, быстро веди всех сюда!

      – А четвёртый? ― спросила Таня, чувствуя леденящий страх. Калужный быстро взглянул на неё, сжав губы.

      – Нет, ― хотела спросить она. Получилось страшное, на выдохе, утверждение.

      И увидела парней в форме там, по другую сторону дверей. Они тоже продирались сквозь толпу, распихивая её, и Таня почувствовала быстрее, чем увидела: вот он, четвёртый.

      Дверь закрывалась медленно, но верно. Обратно её не сдвинешь.

      – Внимание, бомбоубежище закрывается, ― спокойно, приветливо говорил женский голос, перекрывая рёв сирены, ― просим всех отойти от дверей и сохранять спокойствие. Внимание, бомбоубежище закрывается. Просим всех отойти от дверей и сохранять спокойствие.

      Таня замерла. Поток сам нёс её.

      Петров, Корпатов, Шевченко, капитан Каледин ― вон их бледные, напуганные лица. Среди них она вдруг увидела и его.

      – О господи, Марк.

      Крови как будто вообще нет в теле.

      Дверь была уже почти закрыта, и только тогда Каледин попал внутрь и быстро, отчаянно потащил парней за собой: за бушлаты, за руки, одного за другим он проталкивал через эту черту.

      Она уже ничего не видела: её тянули вниз по эскалатору, почти подняв над ступеньками.

      – Бомбоубежище закрыто, ― снова вещал женский голос. ― Сохраняйте спокойствие и не создавайте давку. Бомбоубежище закрыто. Сохраняйте спокойствие и не создавайте давку. Бомбоубежище…

      Таня отчаянно искала его глазами и не находила.

      – Вон он, твой Красильников, хватит дёргаться, ― зло шикнул сзади Калужный. Машка отпустила её.

      Таня в одну секунду увидела появившееся на самом верху эскалатора осунувшееся, твёрдое лицо. Марк поднял руку, махнув ей. Таня едва нашла силы, чтобы поднять свою в ответ.

      Калужный поднёс руку к горлу, делая вид, что его тошнит. Таня не находила слов.

      Она выдохнула с облегчением, когда вместо бесконечных ступенек эскалатора почувствовала под ногами ровные плиты станции. Огляделась: просторная обычно Площадь Восстания была забита людьми, рассевшимися по полу и даже на путях. Между ними шмыгали полицейские.

      Как же там Вера? Как Денис, Сашенька? Где сейчас дядя Дима? Успел ли Радугин? Господи, какое счастье, что мама с детьми уехала вчера…

      Они вышли, снова пропихиваясь и обходя, на середину зала, где Калужный и новый парень, лейтенант Назаров, кажется, начали считать людей.

      – У меня полный комплект, ― открыто, но немного нервно улыбнулся Назаров. ― У тебя что?

      – Тоже, ― мрачно отозвался Калужный, будто сожалея. Идиот. На большее Таню не хватило. ― Всем проверить наличие вещмешков и садиться.

      Около Таниного бушлата что-то зашевелилось, и она с удивлением