Маргарита. Алекс Норк

она проговорила на красивом, акцентном парижском.

      Черт тебе, английский – пожалуйста, французского он не знает.

      Председатель «Торговой ассоциации» попробовал, было, вступиться, но дама произнесла по-немецки – сначала им, а потом собаке.

      Опять конфуз – собака-то поняла…

      Потом гостья подумала чуть.

      – … а-б-в-г-д… Здравствуйте, господа, теперь правильно?

      Чисто очень по-русски, глаза смотрят весело и любопытно.

      – Мадемуазель! Мы рады приветствовать вас на нашей российской земле.

      Выпалив это, «центральный» посмотрел вверх по трапу – собака и женщина, видимо, просто сопровождение – кто-то должен выйти еще, так сказать, в качестве ответственного лица. И сразу, совершенно бесшумно, трап слизнулся вверх к борту, закрывшись металлическим овалом.

      А более опытный коллега слева сделал кокошникам знак рукой.

      – Госпожа, позвольте по нашей традиции приветствовать вас хлебом и солью.

      Он поклонился, насколько мог, и, разгибаясь, успел шепнуть:

      – Какая «мадемуазель», Лёня, ты не в Мулен Руж.

      Кокошники, так перестарались в улыбке, что захотелось сплюнуть.

      Женщина отломила маленький кусочек краюхи, макнула в соль и поднесла собаке.

      – Будешь?

      Та, не понюхав, отвела морду.

      – Тогда я, – изумрудная красавица сунула хлеб в рот, и он исчез там без жевания и глотка.

      Дирижер махнул палочкой, оркестр заиграл… нет, не марш, против всех ожиданий, а известную песенку Олега Митяева «Как хорошо, что все мы здесь сегодня собрались».

      Странное дело, показавшаяся неуместной и даже – успел подумать «центральный» – похожей на хулиганскую выходку, песня «легла» на медь, обрела чуть медленную торжественность и приятную звучность, сопровождаемую низким пу-пу геликона.

      Женщина и собака – самка, теперь стало видно – повернулись к оркестру и, судя по выражениям, обеим понравилось.

      Сыграли один куплет.

      – Имею честь, – произнесла гостья, как только замолкла музыка, – представить вам наследницу всех капиталов господина Смирнова, она повернула к собаке голову, – поздоровайся, пожалуйста, с господами.

      Собака села и подняла правую лапу.

      У двоих слова вызвали оцепенение, но опытный от «Торговой» смекнул сразу, подошел первым и нагнувшись рукопожал.

      – Искренне признателен за эти счастливые минуты знакомства, – а отходя, снова шепнул: – Не стой, Лёня, как дуб.

      – Э, позвольте приветствовать вас… – из-за высокого роста ему пришлось низко нагнуться, чтобы взять лапу – лапа была теплой и равнодушной, – надеюсь, визит вам понравится.

      Третий – генеральный директор ОАО «Шилково» – уже суетился сзади.

      – От всего огромного коллектива, от себя лично, от… – он сменил согнутую позу, встав на колено, и поцеловал черную шерсть.

      – Трезвым когда-то бывает? – риторически спросил «опытный» у «центрального».

      Собаке