Маргарита. Алекс Норк

не удержался.

      Что такое женщина? Ноги и прочие элементы?

      Нет – женственность, прежде всего. А если эта женственность вместе с ищущими ногами и прочим… да что же жизнь вдруг поворачивается так, словно прежняя вся не была настоящей, что теперь бы ей, вот, и начаться…

      Лёня петь, оказалось, может неплохо – не сильным, но складным вполне тенорком.

      А потом… пьяное всё, включая прислугу, цыганки позволяют брать себя не только за талию…

      «Целовался на кухне с обоими…»

      Ну, привязалось!

      Сам он не целовался – хотя был момент, захотелось.

      И не дошел процесс, к счастью, до собаки и опекунши.

      А исчезли обе, только потом кто-то сказал – ушли, сели в подъехавший черный большой лимузин.

      Сцены мужских целований взасос до сих пор бьют по нервам, то есть и даже среди хороших его знакомых, оказывается…

      СНЫ

      Мокрая глинистая дорога с лужицами, но не размытая.

      Телега.

      Он сидит на широкой досочке с вожжами в руках.

      Лето, наверное, – зеленые вдали опушки за травянистыми дикими не под пашней полями.

      День непогожий.

      Надо слезть с телеги, потому что рыжая лошадь не движется.

      И не движется почему?

      Его ноги в кирзовых сапогах в глине не утопают – твердо ступают, только пачкаются немного, в телеге пусто, а лошадь – сильная крупная.

      Он трогает округлый, грубо шерстящий бок, подходит к морде, глаза – большие коричневые – смотрят не на него, а на уходящую в непонятную даль дорогу.

      Сильная, справная… он кладет руку на большую ее скулу-щеку.

      «Поедем, а, поедем».

      Животное стоит и смотрит вперед, забирает слегка воздух ноздрями – оттуда, куда не движется.