Огонь и сера. Линкольн Чайлд

и стул под ним угрожающе застонал. – Как такое может быть?

      – Мое дело описывать, а не строить догадки, – ответил Дьенфонг.

      – Что же это получается? – не сдавался шеф. – Следы выжгли каким-то лучевым пистолетом?

      – Я не в состоянии определить, что служило источником излучения.

      Недоуменно хрюкнув, Карлтон вернулся в прежнее положение.

      – Перейдем к кресту. – Появился следующий слайд. – Наш эксперт-искусствовед определил его как редкий экземпляр тосканских крестов семнадцатого века. Такие обычно носили в высших кругах общества. Он сделан из спаянных слоев золота и серебра и вырезан вручную, что создает довольно интересный эффект, известный как lamelles fines, пластинчатые волокна. Была еще деревянная оправа, которая большей частью сгорела.

      – Сколько же этот крест стоит? – Карлтон, видимо, для разнообразия решил задать умный вопрос.

      – С драгоценными камнями – от восьмидесяти до ста тысяч долларов. В первоначальном виде, разумеется.

      Карлтон присвистнул.

      – Крест нашли на шее жертвы прикипевшим к коже. А вот фотографии с места преступления.

      При виде снимков кто-то с отвращением, а кто-то и недоверчиво скривился.

      – Как видите, крест, нагретый до температуры плавления, оставил глубокий ожог на коже. Однако посмотрите: прилегающие участки кожи даже не покраснели. Нечто – и я действительно не могу сказать, что именно, – выборочно расплавило крест, не обжигая тело жертвы. Крест частично сгорел и вплавился в плоть. А это, – Дьенфонг дал следующий слайд, – электронный микрофотоснимок в трехтысячекратном увеличении. Крайне необычная точечная коррозия на серебряной части креста. Этого я также не могу объяснить. Подозреваю, что очень сильное, длительное излучение уничтожило слой электронов, испарив часть металла. Почему оно воздействовало на серебро, а не на золото, я сказать не могу.

      – Нельзя ли, – поднялся Карлтон, – сказать это нормальным языком?

      – Конечно, – сухо ответил Дьенфонг. – Что-то нагрело и расплавило крест, не тронув ничего вокруг. Полагаю, это некий вид излучения, который воспринимается металлом лучше, чем кожей.

      – Со следами копыт – то же самое?

      – Вполне возможно. – Дьенфонг был вынужден признать, что Карлтон лишь притворяется недалеким.

      Пендергаст поднял палец.

      – Агент Пендергаст?

      – Вы нашли следы излучения на других поверхностях?

      – Да. – Дьенфонг порадовался еще более достойному вопросу. – Мы нашли их на столбиках кровати из лакированной сосны и на стене за кроватью – это уже крашеная сосна. Краска в этих местах облупилась.

      Щелкнув «мышкой», Дьенфонг вывел на экран новое изображение.

      – Поперечное сечение стены – здесь показаны четыре слоя краски. И вот что еще странно: пострадали только самые глубокие слои. Остальные же сохранились, не изменился даже химический состав.

      – Вы проанализировали все четыре слоя? – спросил Пендергаст.

      Дьенфонг