Огонь и сера. Линкольн Чайлд

когда игрок, резко выпрямившись, развернулся к нему лицом.

      – Что вам нужно? – спросил он, вынув сигару изо рта.

      Д’Агоста ответил не сразу, завороженно разглядывая лицо собеседника, уродливее которого, наверное, не было никого в мире. Большая голова смотрелась дико непропорционально даже на плечах огромного, как у медведя, тела. Ковшик челюсти крепился на бугорках мышц под парой великанских улиток ушных раковин. Особенно неприятно контрастировали со смуглой кожей светлые мясистые губы, над которыми торчал плотный, изрытый оспинами нос. Запавшие глаза прятались под выступающими надбровными дугами. Сразу над кустистыми бровями начинался низкий широкий лоб, который плавно переходил в лысый купол, усыпанный веснушками и печеночными бляшками. Человек буквально излучал уверенность в силе своего тела и разума. Подобно тягловой лошади, он перемещался нарочито неспешно, при каждом движении шелестя синим шелком костюма.

      – Я хотел бы задать вам несколько вопросов. – Д’Агоста облизнул пересохшие губы.

      Некоторое время Баллард смотрел на него, затем, взяв сигару в рот, отвернулся и слегка ударил по шару.

      – Если я вас отвлекаю, можем в любое время встретиться в соответствующем месте в городе.

      – Минуту.

      Д’Агоста взглянул на часы. Он оглянулся и заметил, что жеманный охранник смотрит на него с дальнего конца комнаты, сложив руки, как церковный служитель, и слегка ухмыляясь.

      Шелестя шелком, Баллард сильно наклонился над столом, так что задрался пиджак и обнажились белая сорочка и красные подтяжки. Кий щелкнул по шару, и снова зашелестел шелк.

      – Ваша минута истекла, Баллард.

      Вскинув кий, Баллард быстро натер его мелом и снова наклонился к столу. Да эта сволочь и не собирается бросать игру!

      – Вы меня бесите, вы знаете?

      Ударив, Баллард перешел на другую сторону стола и сказал:

      – Так может, вам нужен вовсе не я, а психолог-консультант?

      Баллард выбрал два шара, которые разделяло каких-то три дюйма. Прицелившись, он легчайшим касанием кия послал шар навстречу другому. Шары встретились с легким щелчком, словно бы в поцелуе, и д’Агоста решил: с него хватит.

      – Еще один удар, Баллард, и я надену на вас наручники. Затем поведу вниз мимо охранника, мимо привратника – мимо всех, и никто меня не остановит. Мы с вами пойдем на площадь Коламбус-серкл, где я оставил машину. Я вызову подкрепление, и вам придется стоять в наручниках, пока оно не прибудет. И хоть вы тресните, но, если понадобится, стоять будете до самой ночи.

      Стиснув кий и сжав челюсти, Баллард полез в карман за сотовым телефоном.

      – Я звоню мэру, – сказал он, набирая номер. – Расскажу ему, как один из его офицеров мне угрожает.

      – Валяйте. Но если вы не заметили, я из департамента полиции Саутгемптона и на вашего мэра клал.

      Приложив трубку к уху, Баллард прикусил кончик сигары.

      – Значит, я вне вашей юрисдикции, – сказал он. – И ваши угрозы арестовать меня фиктивны.

      – Я