Катаклизм внутри, Катаклизм снаружи. Ташендаль

усеяли многочисленные подтаявшие могилки с покоящимися в них стреляными гильзами, раскалёнными горстями летящими от последнего оставшегося в живых «иностранца». Один из его товарищей, находящийся ближе всех к яме, сжимал рану на горле, из которой уже успела вытечь вся кровь. Второй, более удачливый, лежал подальше. Судя по позе, он успел залечь во время неожиданного нападения с тыла и даже дал несколько очередей в направлении врага, но вскоре был убит метким выстрелом. Уронив голову на руку, он больше напоминал уставшего путника, вздумавшего перевести дух, разве что картину портили несколько пулевых попаданий, пробивших каску.

      Совсем рядом просвистело несколько выстрелов, заставивших меня рефлекторно пригнуться. Выживший «иностранец» сноровисто перезарядил автомат и, сделав кувырок в сторону, укрылся за трупом своего товарища. В окнах второго этажа здания, находящегося метрах в ста пятидесяти, засверкали дульные вспышки, по улицам пронеслось эхо коротких очередей.

      Иностранец прильнул к прицелу, готовый ответить невидимому с такого расстояния стрелку.

      Сейчас или никогда!..

      Выскочив из укрытия, я одним прыжком подлетел к распластавшемуся на снегу врагу, занося над головой кухонный нож, но неприятель оказался быстрее. Не знаю, где тренируют таких сукиных детей, но оставшийся в живых боец явно оказался мне не по зубам. Молниеносный разворот с одновременным перекатом в сторону, искажённое яростью широкое лицо, желтоватые зубы оскалены в звериной улыбке…

      – Äpärä!⁵⁰ – выкрикнул человек, и я сразу же узнал по голосу командира отряда.

      Рукопашный бой никогда не был моей сильной стороной. В голове только пронеслась мысль о том, в какую сторону неплохо было бы уклониться, и как сподручней нанести контратакующий выпад, а в лоб уже врезался автоматный приклад, лишая меня как способности к эффективному ведению боевых действий, так и сознания…

      ГЛАВА ПЯТАЯ. ЗИМНЯЯ ВОЙНА

      Ненавижу армию! Будь она проклята! Все, абсолютно все несчастья, что случались со мной в последнее время, так или иначе были связаны с ней. В особенности, с проклятыми звёздочками на погонах. Служил бы себе дальше прапорщиком, но нет, мать его, услышал про ускоренные офицерские курсы, подумал, вот он, мой билет в лучшую жизнь! Ага, билет… в лучшую жизнь… Билет на периметр, где с головой хватало рядового состава, но был острый дефицит офицеров.

      Оксана отговаривала меня, пересказывала какие-то глупые байки о Катаклизме, слышанные от соседок и коллег по работе. В тот момент её слова я воспринимал со смехом, считая истории о невероятных событиях, происходящих в городе, не более чем паническими настроениями. Как жаль, что я не послушал её…

      В конце концов, когда злополучные курсы подошли к концу, а я начал собирать вещи, Оксана заявила, что не поедет. Мол, будь нас только двое, то почему не рискнуть, пощекотать нервы, посмотреть воочию, правду ли говорят, но ехать туда с детьми слишком опасно. Я уговаривал её, пытался