Как поплывет ковчег мой... Испанец

своей старой компании, по друзьям, с которыми учился когда-то ставить паруса. К тому же, мне всю жизнь необходимо было с кем-то соревноваться – так уж я устроен. Даже сидя за рулем своей зеленой «шестерки», я всегда старался занять удобное место на светофоре, чтобы потом резко рвануть, оставив всех далеко позади… Ну да, до следующего светофора, но каков эффект! Одним словом, когда мне предложили поехать на чемпионат СССР в Сочи, я долго не раздумывал.

      В Сочи я поехал не один – взял с собой Аллу. У яхт-клуба денег не было, так что платил за себя я сам. Пришлось поднапрячься, чтобы заработать на поездку, зато потом, отправив свою лодку почтовым вагоном и сняв номер в сочинской гостинице, я купил нам с Аллой билеты в спальный вагон. Все складывалось как нельзя лучше.

      Не было человека счастливее меня. Со мной рядом была красивейшая из женщин. Вечера я проводил с друзьями, которых не видел несколько лет, а днем с бешеной скоростью носился по волнам. Прежние навыки никуда не исчезли – после нескольких гонок я прочно занял свое привычное место наверху турнирной таблицы. Разумеется, форму я слегка растерял, хотя и занимался регулярно на тренажерах и устраивал спарринги с младшим братом. И все же моих сил хватало на то, чтобы в условиях среднего ветра идти на равных с лучшими в своем классе яхтсменами страны. Вскоре я настолько обнаглел, что, наплевав на все требования спортивной дисциплины, умудрялся выкурить сигарету на полном курсе, съезжая с накатистых волн. Что и говорить, я вел себя, как последний кретин.

      Расплата наступила быстро. Предпоследнюю гонку, которая проходила уже при по-настоящему сильном ветре, я начал неплохо. Держать баланс было трудно, однако я был среди лидеров в прохождении лавировки первого круга и довольно успешно справлялся с ситуацией, при сильных порывах сбрасывая ветер с паруса. Идти полным курсом было еще сложнее, и я еле сдерживал свою яхту среди шестиметровых волн. Опытные гонщики знают, что волна в Черном море разгоняется быстрее и мощнее, чем, например, в Балтийском или Средиземном. Борясь со штормом, я чувствовал себя канатоходцем в цирке и прилагал нечеловеческие усилия, чтобы не упасть. Меня мотало из стороны в сторону и вот, какой-то момент, – просто катапультировало из лодки, которая перевернулась через нос, описав в воздухе фантастическое сальто. Теперь я был один, среди волн высотой в трехэтажный дом, моя перевернутая яхта быстро удалялась в сторону открытого моря, а тяжелое гоночное обмундирование тянуло меня на дно. Каждая новая волна накрывала меня, я захлебывался, пытался просить о помощи, подняв, как это принято, кулак вверх, однако никто меня, разумеется, не видел. Над морем начиналась гроза.

      Шансов не было, и жизнь моя уже полетела перед глазами. Не знаю, откуда взял я силы, и кто из ангелов-хранителей мне помог на этот раз, однако я решил бороться до конца. Стащил, как мог, тяжелый комбинезон вместе со спасательным жилетом и поплыл в сторону удаляющейся яхты. Через пятнадцать минут я уже держался за шкоты, пытаясь отдышаться, а затем медленно забрался на свою лодку, торчавшую