Зависимые от жизни. Ирина Говоруха

окнами и бесконечным запахом вареного сала в луковой шелухе. Поговаривали, что в нем живет женщина, которая спит одновременно с четырьмя рабочими литейного цеха и каждый вечер устраивает аморальные вечеринки.

      Лина посчитала петли, сделала накид и продолжила:

      – Меня воспитывала мама в большой строгости. Нас бросил отец, и она периодически повторяла, что честь свою нужно беречь. По вечерам, когда мы, сидя перед телевизором, пережидали рекламную паузу, часто повторяла: «Не дай Бог, чтобы твоя «честность» была сорвана до срока или, не приведи Господи, вором. Чем раньше ты начнешь, тем раньше запустятся процессы старения и износа организма. Им то что – «на козаку нема знаку», а вот ты не отмоешься» ‒ и я по-другому не мыслила. И даже когда стала встречаться с Матвеем, сразу объяснила свою позицию, что до свадьбы ни за что не расстанусь с девственностью.

      Таня, умеющая вязать только лицевыми и изнаночными, наклонилась вперед и хитро переспросила:

      – И что он? Не отступился? И совсем не настаивал? Не уговаривал, что это ему вредно? И что каждый раз после свидания он испытывает острую боль в паху?

      – Нет. Он сказал, что уважает мои взгляды, и мы полгода встречались практически без петтинга. И случилось это, как и должно было случиться, – в первую брачную ночь.

      Таня завистливо вздохнула и провязала две петли вместе:

      – А мы не дотерпели. Я была на пятом курсе, девочки разъехались на пасхальные каникулы, вот тогда все и случилось. Я так возбудилась, что сама разделась и села на него сверху. И представляешь, в тот первый раз забеременела, а через три месяца сыграли свадьбу. До сих пор не могу забыть: столы ломились от копченых индюков, заливного и куриных паштетов (у меня свекровь работала заведующей столовой), а я есть ничего не могла. Как раз начался жуткий токсикоз.

      А потом выхватила из вазочки «Красный мак», суетливо зашелестела фольгой, округлила глаза и возбужденно переспросила:

      – И что – тебе совсем-совсем не хотелось?

      Лина ответила честно, даже особо не задумываясь:

      – Нет.

      Таня не унималась и придвинулась еще ближе:

      – Ну как же так! Он тебе нравился, вы целовались, находились долго наедине – неужели не возникало желание?

      – Тань, я изначально знала, что это неправильно, и даже мысли подобной не допускала. Всему свое время…

***

      Мы встречались уже несколько недель, и я стала испытывать к Матвею сексуальное влечение. Меня возбуждал его чистый запах кожи, короткие волосы и их легкая древесность. Тепло ладоней с еле уловимым шелушением и мозолями от нагрузок тренажерного зала. Хотелось потрогать хлопковый твил его рубашек, шерсть носков с ментоловой пропиткой и брюки из саржевой ткани17. Меня к нему тянуло физически, словно в его диафрагму был впечатан магнит из альнико. Сплав железа, алюминия, никеля и кобальта создавал мощное магнитное поле, которому невозможно было противостоять. Но Матвей, как мне казалось, никак не реагировал и даже не поглядывал в сторону

17

Саржевая ткань – ткань с особым плетением нити: с каждой последующей нитью система пересечения нитей смещается на несколько нитей, формируя характерный диагональный узор.