За тридевятью морями. Владимир Ушаков

карикатуры. На глаза Рытову попадается его же письмо. Письмо уже напечатано и им подписано. Рытов читает вслух.

      – Лейтенант Ершов вступил в несанкционированный, аморальный контакт с кубинкой…

      Рытов вертит письмо в руках, раздумывая.

      – А! Ольга права. Не буду брать на себя обязанности Господа бога. Живи, Ершов. И благодари меня за мою доброту.

      С этими словами он с сожалением, но в то же время решительно рвет письмо и, скомкав, метко бросает его в корзину. Звонит телефон. Рытов недовольно шелестит бумагой, снимает трубку.

      – Подполковник Рытов слушает. А это Вы, Петр Михайлович! Здравствуйте. Что? Нет. Не знаю. Ершов? Женился на кубинке? Не может быть!

      Рытов выслушивает гневную тираду, кивает головой…

      – Извините. Конечно, Вам верю. Явился к Вам в посольство и показал штамп в паспорте? Ну, пацан! Есть, Петр Михайлович! Через полчаса буду у Вас. Отменить отлет Ершова в отпуск? Не понял… Ах, объясните на месте. Хорошо. Сейчас отменю и еду в посольство.

      – Ну, Ершов! Сколько ты надо мной издеваться ещё будешь? Без ножа режет! Где мой портфель, где портфель?! Ну, Ольга! Ай, да Ершов! Ай, да сукин сын! Ну, учудил, стервец!

      В кабинете посольства Рытов и Секретарь парткома.

      – Как же вы так товарищ Рытов?! Недосмотрели…

      Рытов вытирает платком пот с лица, шеи, отдувается… Секретарь смотрит сквозь Рытова. Подходит к своему столу, листает перекидной блокнот. Рытов вытягивается по стойке «смирно».

      – Петр Михайлович! Виноват! Я его вмиг вышлю с Кубы. В 24 часа! И духа его здесь не будет! У меня есть фотокарточки…. Вернее, сказать, были.

      Секретарь с усмешкой смотрит на Рытова.

      – Пригласить бы Вас на партком, да пропесочить как следует!

      – Не надо… парткома… Может, так обойдемся?

      – Не надо… Надо бы! А если пораньше головой-то подумать! А этими своими фотокарточками свой красный уголок обклейте. Пусть молодые учатся, как надо вас таких объегоривать.

      Рытов снимает очки, протирает их.

      – Ну, ладно, ладно! А переводчик-то этот… Сколько ему лет, говорите?

      – Где-то двадцать два-двадцать три… Малец еще совсем!

      – Что, будем ломать парню жизнь? И этот отец его невесты! Герой войны в Анголе! А, может, не будем? Можем, из него еще что-то толковое получится? А? А… пускай себе женится! Нет правил без исключений! Сами знаете, что от смешения кровей гении родятся. Пусть плодит советско-кубинских гениев! А? Нам, ведь, гении нужны? Согласны со мной?

      – Пусть плодят… Согласен. Даже очень-очень согласен! Вы правы.

      – Вот именно! Поступим так…. Готовьтесь к свадьбе.

      – К какой такой… свадьбе?

      – К интернациональной. Вы что совсем ничего не понимаете?

      Секретарь показывает Рытову фото из газеты. На фотографии представительный кубинец в военной форме. Это отец Марии при регалиях. Это производит на Рытова впечатление.

      – Понимаю… Я… и обязанности свои знаю. И, честное слово, мне кажется, что вины моей