За тридевятью морями. Владимир Ушаков

поехала за своим мужем в Сибирь и испортила там ему всю каторгу.

      – Дурацкая у тебя шутка, Олег. И совсем не к месту.

      – Слушаю и повинуюсь. Исправлюсь. Я ж так. Пошутил.

      – Я понимаю, а то бы врезал тебе при всем честном народе.

      – Я те врежу!

      Рассерженный Олег отходит от Толи оскорбленный и непонятый. Последние объятия, пожелания, и чета Ершовых скрывается за барьером паспортного контроля.

      В аэропорту «Шереметьево-2» как всегда столпотворение. Около стеклянной перегородки, отделяющей холл от таможенного контроля, там, где надпись на раздвигающейся двери «Выход» толпятся люди с цветами. У некоторых других встречающих в руках бумажки или таблички. Эти ожидают деловых людей или делегации. Наглые таксисты выискивают, кого бы подвезти. И вот родители Володи и Юля различают в толпе пассажиров своего сына и видят, как он подходит к таможенному посту для досмотра. За ним идет Мария с сыном на руках. Они еле управляются с грузовыми тележками. Володя тоже ищет взглядом родных среди встречающих и, наконец, их находит. Он успевает радостно махнуть родным рукой и под напором толпы с вещами скрывается за перегородкой.

      Столики для досмотра приставлен друг к другу и вытянуты в одну линию, и за каждым из них стоит таможенник. Строгий мужчина в зеленой форме, ничего не спросив у Ершова, ставит штамп на декларации и дает ему знак рукой проходить на выход. Одновременно с Ершовым досмотр проходят за соседними столиками, справа и слева от Володи, двое по внешнему виду, скорее всего рабочие, то есть специалисты, прилетевшие этим же рейсом с Кубы. У них примерно одинаковая поклажа. И у одного работяги, и у другого на тележках несколько картонных коробок. Обоих досматривают таможенницы. Таможенница спрашивает того рабочего, что стоит справа от Володи:

      – Что у Вас в коробках?

      – Ракушки, книги, обувь, пластинки. Так, пожитки разные, – отвечает рабочий.

      – А в этой?

      – Ботинки.

      – Откройте.

      Рабочий, замявшись, развязывает коробку, и таможенница видит в ней попугая.

      – Медицинский сертификат на птицу есть?

      – Не успел оформить.

      – Птиц без сертификата провозить нельзя. Берем птицу на двухнедельный карантин.

      – Я ж улетаю в другой город. Девушка, милая, я ж не смогу его забрать.

      – Все. Свободны. Проходите! Не задерживайте очередь! – таможенница берет смело попугая и убирает его в ящик внизу таможенной стойки.

      – Эх, девушка, девушка! Черт тебя подери! – зло рычит Генрих, отходя от стойки.

      – Проходите. Не задерживайте очередь!

      А слева от Владимира другая таможенница, постарше своей коллеги, спрашивает второго рабочего:

      – Что в этой коробке?

      – Ботинки.

      – Идите.

      Как только из раздвинувшихся стеклянных дверей появляются Володя и Мария с ребенком, их окружают родные Ершова. Таксисты, получив отказ от своих услуг, отходят в сторону, а отец, мать и Юля помогают Володе и Марии с вещами выбраться из толпы и тут