Выжившим. Евгения Мелемина

и вдруг этот человек достает револьвер…

      Ему пришлось прерваться, чтобы выйти ненадолго и вернуться с револьвером.

      Дуло револьвера мистер Хогарт прижал к виску Кита, а сам забрался на диван и навис над ним. От мистера Хогарта пахло булочками.

      – Он тебе, оказывается, и не друг вовсе, а собирается убить тебя и забрать твою машину. И что ты ему скажешь, сынок? Быть или не быть, вот в чем вопрос? Или станцуешь танец маленького лебедя? А что ты будешь делать, когда он сделает вот так?

      Щелкнул курок, провернулся барабан револьвера.

      У Кита зелень поплыла перед глазами, колени предательски задрожали, и он схватился за них руками.

      – Что ты будешь делать, когда он начнет тебя убивать? Вот так! Вот так!

      Дуло вжималось в висок все сильнее, Киту казалось, что сейчас лопнет тонкая перегородка, или случится непоправимое – чертов револьвер окажется заряжен, и за тремя-четырьмя пустыми щелчками последует оглушительный выстрел.

      Против воли Кит начал наклоняться, пытаясь ослабить давление.

      – Страшно? – спросил мистер Хогарт. – Никогда не бойся оружия, сынок. Я учу тебя быть настоящим мужчиной, так что держись! Не распускай сопли! Страшно?! Почему ты дрожишь?!

      – Я понял, – сказал Кит.

      – Больше никакого театра.

      – Больше никакого театра.

      – Котлеты готовы, мальчики, – сказал миссис Хогарт, заглядывая в столовую. Револьвера она будто не заметила. – Кит, подними куртку с пола…

      Проклятая зелень перед глазами рассасывалась долго, но вилку Кит держал крепко, никакой дрожи.

      Наверное, он давно смог бы привыкнуть к этим воспитательным мерам, если бы не видел однажды, как мистер Хогарт, размахивая «незаряженным» карабином и позируя с ним для фото, нажал на курок и всадил пулю в липу, с которой посыпались куски коры и листья.

      Мистер Хогарт уверял, что после этого случая он пять раз на дню проверяет все оружие, но то же самое он говорил и до того, как пристрелил липу.

      Кит жевал котлету, хотя его все еще подташнивало. Миссис Хогарт то и дело спрашивала, вкусно ли получилось, и он кивал, но думал о другом – как же по-настоящему отучиться бояться? Как стать тем, кого хочет видеть отец – несгибаемым, хладнокровным, жестким?

      Что должно произойти, чтобы отвалились чертовы нервы и получился идеал, настоящий идеал настоящего мужчины?

      Кит поднялся из-за стола и пошел наверх, в свою комнату.

      Свет он включать не стал, но сразу же включил ноутбук и улегся с ним на кровать.

      Ему вдруг вспомнился маленький рыжий чудик, который днем метнул в громилу Морана тарелку с картошкой. Парень, наверное, боялся до обоссанных штанов, но его так довели, что он свой страх каким-то образом преодолел.

      Кит не раз и не два наблюдал, как на рыжего Попугайчика сваливаются проблемы, связанные с неукротимой фантазией парней из футбольной команды.

      Пока Попугайчик сидел смирно и благодарил своих мучителей, Кит им не интересовался. Таких дурачков в каждой школе полно.

      А сегодня произошел слом. Сработал какой-то механизм, заставивший Попугайчика побороть