Тени в раю. Эрих Мария Ремарк

дешево.

      – Слишком дешево, – сказал я, рассматривая скульптуру. – Этот человек – перекупщик?

      – Не похоже. Молодой парень, уверяет, что получил скульптуру в наследство, а теперь нуждается в деньгах. Она – настоящая?

      – Да, это китайская бронза. Но не эпохи Чжоу или Тан. Скорее, периода Тан или еще более позднего – Сун или Мин. Копия эпохи Мин, подражание более древней скульптуре. Причем подражали не так уж тщательно. Маски Дао-дзы выполнены не точно, да и спирали сюда не подходят – они получили распространение лишь после династии Хань. И в то же время декор – копия декора эпохи Тан, сжатый, простой и сильный. Однако если бы изображение росомахи и основной орнамент относились к тому же периоду, они были бы значительно яснее и четче. Кроме того, в орнаменте попадаются сравнительно мелкие завитушки, которых на настоящей древней бронзе не встретишь.

      – А как же патина? Она ведь очень красивая!

      – Господин Лоу, – сказал я. – Можете не сомневаться, это довольно древняя патина. Но на ней не видно малахитовых прожилок. Вспомните, что китайцы уже в эпоху Хань копировали и закапывали в землю скульптуры эпохи Чжоу. Патина у них всегда была отменная, хотя сама вещь не обязательно создавалась в эпоху Чжоу.

      – Какая цена этой бронзе?

      – Долларов двадцать – тридцать. Но в таких вещах вы понимаете лучше, чем я.

      – Хотите подняться со мной? – спросил Лоу; в голубых глазах его появился кровожадный блеск.

      – Мне обязательно идти?

      – Разве вам это не доставит удовольствия?

      – Что именно? Вывести на чистую воду мелкого мошенника? Зачем? К тому же я не думаю, что он мошенник. Кто в наше время разбирается в древней китайской бронзе?

      Лоу бросил на меня быстрый взгляд.

      – Ну, ну! Прошу без намеков, господин Росс.

      Размахивая руками, толстяк затопал по лестнице в лавку, – он был маленького роста, кривоногий и очень энергичный. Лестница подрагивала под его шагами, со ступенек летела пыль. Какое-то время я видел только развевающиеся брючины и ботинки: туловище моего хозяина уже было в лавке. В это мгновение мне показалось, что передо мной не Лоу-старший, а круп театральной лошадки.

      Через несколько минут ноги появились снова. А потом я узрел и бронзовую скульптуру.

      – Купил! – сообщил мне Лоу. – Купил за двадцать долларов. Мин в конце концов тоже не так плохо.

      – Безусловно, – согласился я.

      Я знал, что Лоу купил эту бронзу только из желания показать, что и он кое-что смыслит в своем деле. Пусть не в китайском искусстве, зато в купле-продаже. Теперь толстяк внимательно наблюдал за мной.

      – Долго вы еще собираетесь здесь работать? – спросил он.

      – Всего?

      – Да.

      – Это зависит от вас. Хотите, чтобы я сматывал удочки?

      – Нет, нет. Но держать вас вечно мы тоже не можем. Вы ведь скоро кончите? Чем вы занимались раньше?

      – Журналистикой.

      – Разве нельзя к этому вернуться?

      – С моим знанием английского?

      – Вы