Синдбад. Леонид Резников

вновь замутило.

      – Э-э, но мы-то голодны, как львы после неудачной охоты! Мы бы с удовольствием отведали дивного шашлыка.

      – Будь по-твоему, – нехотя согласился эмир. В животе у него опять что-то заворочилось и неприятно забурлило. – Приготовьте гостям шашлык! – гаркнул Нури ибн Кабоб и поднял свою пиалу. – А пока отдадим должное этому божественному нектару, во имя…

      – Вай мэ, светлейший эмир, не гневите Аллаха! – пожурил его Сорви-голова, перебив, и покачал головой. – Давайте просто выпьем.

      – Ох, вы, как всегда, правы! – спохватился эмир, прикрывая ладонью рот.

      Чокнулись. Тонкие фарфоровые пиалы тихонько и мелодично звякнули.

      – Ты забыл представить мне своего спасителя, – напомнил Нури ибн Кабоб, поднося пиалу к губам. – Это невежливо, уважаемый… э-э… Сорви-голова.

      – Да-да, ты прав, дорогой мой Нури! – спохватился тот, звучно хлопнув себя по лбу ладонью. – Его зовут Синдбад!

      Эмир поперхнулся вином и зашелся в кашле. Лицо его налилось кровью, а глаза вылезли из орбит. Пиала вывалилась из его пальцев и завертелась по дастархану.

      Синдбад протянул руку и услужливо похлопал эмира по спине.

      Эмир, перестав кашлять, потряс головой, словно одуревший баран, уставший ломиться в закрытые крепкие ворота, и уставился выпученными глазами на Синдбада, вытерев рукавом халата рот. Влетевший в комнату хлопальщик по спине – и такая удивительная, как оказалось, имелась при дворе профессия! – непонимающе уставился на своего повелителя, потом спиной, потихоньку, на цыпочках удалился восвояси.

      – Ты! – наконец выдавил из себя эмир сквозь трясущиеся от гнева губы. – Это ты?!

      – Я, – подтвердил Синдбад, как ни в чем не бывало прихлебывая вино из пиалы. – Вы знаете, у этого вина удивительно богатый букет! – довольно прицокнул он языком.

      – Сын порока! Растлитель непорочных дочерей! Бездельник! Оборванец!

      – Ну, я же вам уже сказал: это я! Только вот обзываться не надо, – немного обиженно произнес Синдбад и протянул эмиру пустую пиалу. – А можно еще вина?

      – Что?! – опешил эмир от подобной наглости. – Да ты!.. Да я!..

      – Успокойся, глубокоуважаемый Нури, а то тебя ненароком хватит удар, а это будет огромная потеря для всех нас, – медленно и чуть смешливо проговорил Сорви-голова.

      – Ты знаешь, кто этот паршивый пес, которого ты пригрел на своей груди? – взъярился эмир, взмахнув широкими рукавами халата так сильно и порывисто, что мух, кружащих над пролитым сладким вино, сдуло на раз-два.

      – Знаю. Все знаю, – просто ответил Сорви-голова и протянул эмиру еще и свою пиалу. – А и правда, налей нам еще вина.

      Тот надул щеки и взялся за кувшин. Синдбаду из принципа он налил на донышке, но тот продолжал требовательно держать пиалу в вытянутой руке, и эмиру волей-неволей пришлось наполнить ее как полагается.

      – Этот молодой человек… – начал Сорви-голова.

      – Нахален, как хорек, – перебил его эмир, грохнув кувшином об пол.

      – Прост, –