По дороге в рай. Алиса Поникаровская

почему ты уверен, что не нарвешься теперь?

      – Ты была в Старом городе? – вопросом на вопрос ответил Сэр.

      – Да.

      – А ты знаешь, что вход туда воспрещен и карается?

      – Да.

      – Но ведь как-то ты туда попала?

      – Да, но это уже не моя тайна.

      – Я не настаиваю, – сказал Сэр. – Дело не в этом. Если ты была в Старом городе, ты наверняка была в Освященном замке?

      – Да, – кивнула Рита.

      – И разговаривала с его Хранителем?

      – Да, – еще раз кивнула Рита.

      – Он научил меня чувствовать людей.

      – Ты просил его об этом?

      – Разве его нужно о чем-то просить? – удивился Сэр. – Я шел поговорить с ним. Мне был нужен ответ на один вопрос. Хранитель выслушал меня и не сказал ни слова. А потом, уже вернувшись сюда, я понял, что он мне на все ответил, и что теперь я чувствую людей.

      – Счастливый, – с какой-то детской завистью протянула Рита. – Мне он сказал, что я ему слишком не ясна, во мне много разных начал, и, лишь когда победит одно из них, он сможет говорить со мной… Если это еще будет нужно мне…

      – Да брось ты расстраиваться, – махнул рукой Сэр и хотел было сказать что-то еще, но в это время стена с рисунками разделилась на две части и в проеме возникли темные фигуры.

      – Привет, – повернулся Сэр. – Проходите.

      Подвальчик-пенальчик, только что бывший совсем пустым, как-то мгновенно наполнился людьми.

      – Это Рита, – сказал всем Сэр и включил электроплитку.

      Сегодня с самого утра что-то не ладилось. Рита обошла одну за другой все знакомые квартиры, успокаиваясь на время общения с друзьями и снова начиная трястись при выходе на улицу. В последнем из домов она почему-то сидела как на иголках, стремясь поскорее уйти, вернее, даже не уйти куда-либо, а просто выйти на черную, уже вечернюю улицу. Она с трудом понимала, что происходит вокруг, не слышала ничего, что говорят. Она вдруг почувствовала, что очень хочет пойти домой… Или к Сэру… Или домой… Пешком. Все равно куда, но по улице и пешком.

      – Ладно, – сказала Рита, вставая. – Я пошла.

      – Подожди, – растерялась хозяйка. – Мы тебя проводим.

      – Не надо, я пешком, – и, быстро накинув куртку, Рита выскользнула в ночь.

      Она шла по улице, вдыхая холодный осенний воздух, и была почти счастлива, несмотря на то что ее все же слегка трясло. Рита свернула в один из переулков и пошла, подставляя разгоряченное лицо ветру, пытаясь успокоиться и сосредоточиться. Неожиданно, независимо от этой неосознанной тряски, словно откуда-то сверху снизошло озарение, и она совершенно ясно увидела все, что будет дальше.

      Это был ее последний день. Рита увидела это так ясно, и ее изнутри обдало таким диким холодом, что на несколько мгновений она даже перестала дрожать. Рита поняла, что весь сегодняшний день вел ее к концу. И сейчас, идя пешком, она идет навстречу если не смерти, то чему-то очень страшному, равному по силе. Она знала (и это знание тоже пришло откуда-то сверху), что нужно немедленно, сейчас же, выбежать