Приют Грез. Гэм. Станция на горизонте. Эрих Мария Ремарк

то и другое, Паульхен. Ибо мужчина всегда держит свой дух при себе, в то время как у молоденькой девицы весь ее дух в бездуховности.

      – Вот это да! – охнул Фриц.

      – Дядя Фриц, видишь, он опять задирается! Фу, Эрнст!

      – Куда ты направляешься в этом восхитительном розовом облаке газа, Паульхен?

      – На гулянье, дорогой дядя Фриц.

      – На гулянье? – переспросили оба разом. – А что это?

      – Ну, на променад, если тебе так будет понятнее, господин Эрнст, на главной улице гулянье с половины шестого до половины седьмого.

      – Ах вот оно что, понял, – заметил Эрнст, – раньше мы называли это Гусиный луг.

      – Помолчи, противный. До свиданья, дядя Фриц. – Паула убежала, но тотчас вернулась: – До свиданья, Эрнст.

      – Так-то оно лучше. Желаю повеселиться, Паульхен.

      Они пошли дальше. На вокзале Эрнст вручил служителю квитанции и адрес. И тут же предложил отправиться в кафе.

      – В какое? – уныло спросил Фриц.

      – В «Виттенкинд». Вперед, старина, не скисай. Нужно же мне повидаться с вашими девочками.

      – А у вас там их, что ли, не было?

      – О Господи, какие это девочки! Они все сплошь «образованные»: либо уже пооканчивали университеты, либо еще учатся. Внешние признаки последних: стоптанные каблуки, пенсне в черной оправе, обтрепанные подолы. Или же: зализанные волосы, мужская рубашка со стоячим воротничком и длинными рукавами. Хуже всех студентки музыкальных училищ. Особая категория – дочки художников. Платья с большим декольте при наличии гусиной шеи и угловатых плеч, а также отсутствии бюста. Не придают внешности никакого значения! Во-вторых: они тоже «образованные». Новый сорт. Пьют только чай, малюют альпийские ландшафты, играют на рояле «Тоску по родине», «Молитву девы» и «Любовную жалобу», читают «А любовь никогда не кончается», «Разбитые сердца» и так далее. Однажды я показал двум-трем из них несколько номеров журнала «Красота».

      О Боже, какой был взрыв! Таков этот народец! О солнце, свежем воздухе и красоте они и ведать не ведают, эти бесполые книжные черви! Фриц, «образованная» женщина – это чудовище. У нас есть все мыслимые законы, но нет такого, который обязывал бы, чтобы всех девиц, со скуки ударяющихся в политику или сочинительство, немедленно отдавали замуж. После этих эстетствующих бесцветных рож человека неодолимо тянет к простым, сердечным, милым девушкам, которые целуют и любят, как велит мать-природа. Вывод: в добрый час!

      В кафе было довольно много посетителей, так что им пришлось поискать место. За одним из столиков в центре зала сидела очень элегантная молодая дама. Эрнст поклонился ей с легкой иронией. Она подняла глаза и спросила не очень уверенно:

      – Господин Винтер?

      Эрнст с улыбкой протянул даме руку.

      – Добрый день, фройляйн Берген. Я ищу два свободных места и вдруг вижу их за вашим столиком.

      – Прошу вас, пожалуйста.

      Эрнст представил Фрица, и оба уселись. Эрнст взглянул на Трикс Берген.

      Та залилась краской и сказала:

      – Я давно вас не видела, господин Винтер.

      – Меня здесь не было. Я только сегодня приехал.

      – А