Привратник. Марина и Сергей Дяченко

к нам, были видны даже лучше, чем стоило.

      – Ух, ты! – сказал я с нервным смешком. И услышал то, что боялся услышать, – шипение. В ту же секунду они открыли глаза.

      Сначала те, что были рядом, – мы стояли почти между ними. Потом, будто просыпаясь, – те, что были перед нами. А потом по очереди – все остальные.

      На нас смотрела целая цепь красных горящих угольков. Вернее, две цепи – справа и слева.

      Мне понадобилось все мое мужество, чтобы не броситься наутек. Я ограничился тем, что присел, спрятавшись за хозяина.

      – Хорошенькая встреча… – буркнул Ларт.

      – Уйдем, хозяин, – взмолился я снизу, – гляньте, как они смотрят!

      Смотрели они отвратительно.

      – Я пришел сюда, и я пойду дальше, – процедил Ларт обычным своим голосом. – Держись рядом!

      И мы двинулись вперед. Это стало возможным потому, что я изо всей силы зажмурил глаза и открыл их только тогда, когда шипение осталось за спиной.

      Замок закрыл уже половину черного неба, и был он чернее неба.

      – Пришли, – сказал Ларт.

      Подъемный мост был опущен. На дне рва маслянисто поблескивала жирная влага.

      Ларт вдруг нагнулся, поднял камень и, размахнувшись, запустил его на мост.

      Камень тяжело грохнулся о доски, и доски эти тут же вспыхнули. Камень, одетый пламенем, подскочил, как мячик, и ухнул в ров. Вода зашипела, и все исчезло – мост снова стоял пустой и темный.

      – Дрянь, – с отвращением сказал Ларт.

      – Не слишком ли много сложностей? – спросил я, дрожа всем телом. – Может, поищем другой ночлег?

      Налетел порыв ледяного, почти зимнего ветра.

      – Теперь уж я точно не уйду, – отозвался Ларт сквозь зубы. – Ну-ка…

      И он на одном дыхании выдал длинную раздраженную тираду, не имеющую никакого отношения к родному языку. При первых же его словах мост напряженно выгнулся, как спина разъяренного кота, а чуть погодя ослаб, обвис и разом обветшал. Проклиная все на свете, я шагнул на него вслед за Лартом.

      Мы миновали длинную арку, прорубленную в стене, и оказались на внутреннем дворе негостеприимного жилища. Нас приветствовали стаи летучих мышей. Шипастые двери замка неприятно напоминали очертаниями оскаленную пасть.

      – Хозяин, – простонал я, – вы уверены, что нас тут накормят, а не съедят?

      Ларт хмыкнул с наибольшим презрением, на которое был способен. Будто в ответ зубастая пасть заскрежетала, и гулкий голос угрожающе взревел:

      – Кто посмел нарушить покой Великого Волшебника Черного Замка, Который Господствует Над Холмами?!

      Когда рокот стих, Ларт обернулся ко мне:

      – Ты что-нибудь понял? Кто господствует – Великий Волшебник или его Замок?

      – Кто-о?! – взревело невидимое существо, окончательно распугивая нетопырей.

      – Да я, – устало объявил Ларт. – Некий Ларт Легиар, если позволите.

      Стало тихо. Тишина эта нарушалась только дробным стуком сердца у меня в горле.

      – Агм, – обескураженно и далеко не так грозно