Привратник. Марина и Сергей Дяченко

Тот, не глядя, высвободил руку.

      – И чей же ты такой, мальчик? – спросил Легиар мягко.

      – Ничей, – настороженно отозвался Марран. – Свой. А что?

      – Ничего, – пожал плечами маг. – Просто хотелось бы знать, кто твой учитель.

      – Никто…

      – А врать-то зачем? – удивился Легиар.

      – Он не врет, – поспешно заступилась Ящерица. – Он самоучка. И вообще мы уже уходим. – И дернула Руала изо всех сил.

      Легиар чуть повернул голову, посмотрел сквозь девушку и обратился опять к Руалу:

      – А ты никогда не думал, что время муравьиных игрищ когда-нибудь закончится?

      Марран смотрел на него исподлобья.

      – А в мире, мальчик, есть другие… маги, и кому-то из них ты помешаешь, а кто-то станет союзником… Если ты этого захочешь, конечно, – добавил колдун и внезапно вдруг обернулся огромным грифом, хрипло крикнул и взмыл вверх.

      Руал, на секунду растерявшись, оторвал от себя пальцы Ящерицы и обернулся соколом.

      Несколько секунд – или часов – две хищные птицы носились на страшной высоте, где дыхание спирало от ледяного ветра. А над берегом металась маленькая чайка – пронзительно кричала и не могла подняться выше.

      Потом гриф камнем упал вниз и, коснувшись ногами песка, стал господином Лартом Легиаром.

      Вслед за ним опустился сокол – и обернулся обессиленным, запыхавшимся Марраном. Маги – молодой и матерый – некоторое время смотрели друг на друга.

      – Пошли, – сказал наконец Легиар. – Можешь звать меня Лартом.

      – Марран, – ответил Руал, протягивая руку.

      Ящерица стояла, утонув по щиколотку в остывающем песке, и смотрела, как они уходили.

      …Руал поднял голову – Ящерица все еще укоризненно смотрела на него из-за уродливого темного ствола.

      Он наотмашь ударил себя по лицу – удар вышел слабый, но видение исчезло.

      Он попытался встать, опираясь на ствол. В ушах у него, то приближаясь, то затихая, звучало тонкое назойливое пение. Тянула к земле тяжелая голова, мешала подняться.

      И тут он увидел огонек.

      Далеко-далеко, так неясно, что поначалу он и его принял за видение, но огонек не исчезал, мерцал ровно, тепло, приветливо, и Ильмарранен, пошатываясь, двинулся к нему. Он шел, влекомый той силой, которая собирает стаи бабочек вокруг горящей лампы. И огонек сжалился над ним – помедлил и стал приближаться.

      Руал пошел быстрее, все еще спотыкаясь, но уже не падая, оставляя лоскутки рубашки на острых сучьях. Огонек обернулся жарко пылающим костром. Руал, потерянный, вышел на широкий перекресток двух дорог.

      Сыпались в небо обезумевшие искры. Костер был сложен прямо посреди перекрестка, а чуть поодаль копошились в его пляшущем свете две приземистые человеческие фигуры.

      Ильмарранен шагнул вперед, намереваясь просить о приюте. На него не обратили внимания. Бросив хмурый взгляд, землекопы – а это были именно землекопы – продолжали свой тяжелый и грязный труд. Один долбил землю заступом, другой отворачивал ее тяжелой лопатой. Работали в полном молчании.

      Руал,