Он тебя недостоин. Таня Винк

отливом, коротко постриженные волосы вовсе его не старили, а даже наоборот. И румянец во всю щеку…

      – Лекари хреновы… – Прижав ладонь к животу и отрыгивая, он направился к гардеробной. – У меня самый обычный гастрит.

      А перед глазами тот вечер… Он сидел на диване, Наташенька распаковывала коробку с елочными игрушками. У Нестора никогда не было елки, и он еще пацаном поклялся, что у его детей всегда будет елка до потолка. И вот, как обычно, в проеме между окон стоит пушистая ель. Наташа, бережно выкладывая игрушки на стол, смеется:

      – Папуля, а ты помнишь, где мы купили эту кукурузу?

      Еще бы! Он помнил, где куплено каждое платьице, туфельки, сумочка, кроватка, лыжи… Все, к чему прикасались руки дочери, он покупал ради высшей награды – ее улыбки и поцелуя.

      – Папа, гирлянд не хватит!

      Дочка нахмурилась, а он от предвкушения поездки с ней по магазинам, казалось, вот-вот растечется по дивану благодушным мурлычущим котом.

      – Когда едем? Сейчас?

      – Давай, – Наташа взглянула на часы, – еще только половина восьмого.

      – Вот и отлично.

      Нестор хотел подняться из кресла, но вдруг горячая волна прокатилась по желудку и скрючила его в три погибели. Он сжал зубы, дышал рывками, пытаясь улыбнуться, успокоить Наташу… А она смотрела на него испуганными, широко открытыми глазами.

      – Папа, папочка! – Бледнея, она бросилась к отцу и опустилась на колени у его ног. – Что болит?

      – Я съел что-то неправильное. – Нестору удалось сказать это довольно бодрым голосом.

      – Конечно неправильное! Я же говорила, что тебе отбивную нельзя! – Наташа пристально смотрела ему в глаза. – А ты потребовал очень зажаренную. Вот что мне с тобою делать?

      Нестор изо всех сил изображал виноватый вид.

      – Сейчас пойду и выпью лекарство.

      – Я сама принесу.

      – Брось, доченька, я нормально себя чувствую!

      Наташа поднялась на ноги и протянула руку, не отрывая взгляда от его лица.

      – Я провожу тебя.

      – Есть, товарищ командир! – рявкнул Нестор и, поддерживаемый дочкой под локоть, на деревянных ногах вышел из гостиной в направлении кухни – и Люба, и лекарства там.

      Он шел и проклинал свой возраст на чем свет стоит, потому как его свет стоял на ноющей пояснице, хрустящих коленях, все чаще одолевающей бессоннице, необходимости носить линзы и раз в полгода сдавать кровь на ПСА, а также временами скачущем давлении. Ну, и нервы ни к черту. А тут еще это…

      – Люба, пожалуйста, не давай папе жареное мясо, даже если он будет умолять на коленях! – распорядилась Наташа, входя в кухню. – Видишь, что с ним делается? Интересно, у нас есть алмагель?

      Она усадила Нестора на стул и полезла в аптечку.

      – Сейчас тебе станет легче…

      Пока Наташа рылась в аптечке, Люба паниковала: мол, все у меня свежее, вы же меня не первый год знаете…

      – Люба, ты не виновата, это