Возвращение «Летучего голландца». Михаил Шторм

Брин предпочитал держать дистанцию. «Что ж, его право, – решил Быков. – Я тоже буду отмалчиваться. Прогуляемся на пару по этим каньонам и распрощаемся. Приятельские отношения – это еще не дружба. Так и надо их воспринимать, чтобы потом не разочаровываться».

      Дав себе такое обещание, он крепился до самого привала, когда, напившись до изнеможения, они приступили к скудному ужину, состоящему из галет и вяленого мяса, высушенного до такой степени, что оно уже не могло испортиться на солнце. Десерт состоял из сухофруктов, орехов и изюма.

      – Здесь тоже были золотоискатели? – спросил Быков, поглядывая на дощатый остов, под навесом которого им предстояло провести ночь.

      – Это фургон, – сказал Алекс. – Видишь, колесо из песка торчит? Тут ехали переселенцы. Скорее всего, у них передохли лошади. А может, индейцы всех перебили.

      – Больше ста лет прошло, а брезент сохранился.

      – Это парусина. Просмоленная.

      Он все знал, этот специалист по выживанию в экстремальных условиях. Но это не давало ему права задирать свой массивный ацтекский нос! Быков решил, что пришло время показать, что он тоже не лыком шит и кое-что повидал в этой жизни.

      – Знаешь, – заговорил он, – живи я века полтора назад, тоже отправился бы осваивать Дикий Запад. Есть у меня такая, гм, авантюрная жилка.

      – Да? – вежливо спросил Алекс.

      – Да! – подтвердил Быков, начиная горячиться. – Я и на песчаном острове Фрейзер побывал, это возле Австралии. Мы там с Камилой буньипа искали, это такой песчаный дьявол. А потом она потерялась в амазонских джунглях, и мне пришлось отправиться туда с Морин…

      Минут десять Быков красочно описывал свои похождения, не забыв ни попытку заново открыть копи царя Соломона, ни погружения в районе затонувшей Атлантиды, ни мытарства в Бермудском треугольнике. Выслушав все это с непроницаемым видом, Алекс заметил:

      – У тебя было много подруг.

      – При чем тут подруги? – Быков раздраженно пожал плечами. – Можно подумать, я бабник какой-то!

      – Вот! – кивнул Алекс. – Я именно так и подумал, между прочим.

      – Я что, виноват, что мне женщины попадались? Я их спасал, а не соблазнял. Если между нами что-то и было, то я не виноват, что они сами в меня влюблялись. Сердцу, как говорится, не прикажешь.

      – Сердцу и приказывать не надо, Дима. В распутстве виноваты другие части тела.

      – Ну, знаешь ли!

      Окончательно надувшись, Быков отправился спать. Но стоило ему забраться в спальный мешок и немного поворочаться, придумывая острые ответы на прозвучавшие уколы, как до его слуха донесся подозрительный шум. Было такое впечатление, что кто-то водил палкой по земле, то приближаясь, то отдаляясь. Когда шорох зазвучал совсем рядом, Быков не выдержал и включил фонарь. К своему ужасу он увидел перед собой тонкогубую рябую морду гремучей змеи, уставившейся на него янтарными пуговицами глаз. Сдержав возглас испуга и отвращения, Быков не придумал ничего лучше, чем забраться в мешок с головой и откатиться в сторону.

      Перевалившись через доски, он грузно шлепнулся