Живая вода времени (сборник). Коллектив авторов

знаю галерею Виллянов.

      – Ну, портрет Натальи Потоцкой-Сангушковой.

      – Наталья Потоцкая. Помню. Правнука победителя Вены.

      – Вот-вот. Так, как вы говорите.

      – И зачем вам, моска. вам, русскому, портрет Натальи? Кстати, его нет в Виллянове.

      – Должен быть.

      – Я, Марек… ский, говорю нет – значит, нет. Я вообще не видел такого портрета. Так зачем?

      – В нее влюблен был Михаил Лунин, наш гвардеец, который состоял при Константине в Варшаве. Она тоже его любила. Хотя он был русский и относительно уж на возрасте, а она совсем молодая и наследница князей, графов. Королевская кровь.

      – Ну, кровь. У нас короли – избирались. Сейм…

      – Да это я знаю. Но сами же говорите – победителя Вены.

      – Так. Да. Но она же была замужем за. за.

      – За графом Сангушко. По мужу она Сангушкова… Но Лунин был до графа.

      – Что это значит – до графа? Польская королевская кровь? Объяснитесь… Потоцкая? Любила вашего… гвардейца?. Так. Объяснитесь. Что это значит.

      – Да нет, ничего особенного это не значит. У них была… платоническая любовь. Рыцарская любовь. Это есть в письмах Лунина: он потом был сослан на каторгу по декабристскому делу, хотя он декабристом на деле и не был: такой уж участи был человек! И оттуда писал письма сестре. Там и о Наталье Потоцкой. Все рыцарственно: замок, изумруд на шее, черное платье, белокурые волосы. Удары храмового колокола. Серебряное шитье гусарского долмана. Так они расстались. Это один «наш» «драматург» написал про них пьесу, так это, в нынешнем духе, чуть не подлинный секс на сцене.

      – И вы так будете писать?

      – Нет, я пишу серьезную книгу о Лунине. И хотелось бы посмотреть портрет.

      – Такого портрета нет.

      – Должен быть… Как мы говорим, попытка не пытка.

      – Гм… русский… Она родственница Понятовьского.

      – Ох, Понято… вьский.

      – Так. Что «ох»?

      Поскольку Марек был пьян, то разговор на деле, естественно, был более сложный: иногда приходилось и за руки хватать.

      Наутро все без опохмела понуро сидели в автобусе, порою искоса недобро поглядывали. даже не на меня, а эдак в мою сторону.

      Всегда мы, русские, без вины виноватые.

      Приехав в Варшаву, тут же и собрались в Вилланов: опаздывали (по тем же причинам), а время было назначено.

      То есть время отъезда в Вилланов, это варшавский Версаль, километров сорок.

      Минуя Вислу и какие-то бесчисленные пруды, входим во дворец; он сделан и правда по типу Версаля. Золотистый фасад и колоннады полукругами.

      Это молчание; все уже знают о тайном соревновании.

      Зал начала XIX; 10-е, 20-е годы… 30-е.

      Нет Сангушковой.

      Нет Потоцкой.

      Облегченный вздох пяти-шести человек: наконец, победа. Вроде шутливо, а. Наши иронически поглядывают опять-таки в мою сторону.

      Нет так нет.

      Идем по Вилланову?

      Да пойдем, пройдемся.

      Почему-то мы шли без экскурсовода.

      Или, как обычно бывает, он был там где-то отдельно с любознательными, а мы не хотели мешать их счастью и ставить его в неловкое