Живая вода времени (сборник). Коллектив авторов

в старика.

      Там, где небу не хватает света,

      Все, о чем я Бога не просил…

      Осень – наша первая примета,

      Но в нее поверить нету сил.

* * *

      В синие простыни ночь завернулась,

      И, как лунатик, по крышам, легка,

      В самую раннюю юность вернулась,

      Чтоб на рассвете хлебнуть молока.

      Кто поманил ее в дальние дали?

      Кто затянул этот сладкий мотив?

      Первое правило терпкой печали:

      Не обернешься – останешься жив.

      Не притворяйся, не корчи героя,

      Ангелы в небе играют в лото,

      Правило крепко запомни второе:

      Смерть молока не заметит никто.

      Первой любви обретайте цветенье,

      И растирайте меж пальцев пыльцу.

      Ночь превратилась в большое растенье,

      Это растенье ей выйдет к лицу.

      Падшие ангелы – новые дети,

      Чей легкокрылый сомнителен труд,

      Синюю простынь найдут на рассвете,

      Передерутся и в клочья порвут.

      Что ожидает нас в области райской?

      Пылью столетий Аид занесен.

      Правило третье узнать не старайся,

      Пей молоко и забудь обо всем.

* * *

      Москва подбирается к сердцу,

      Не зная, что время ушло,

      Ты держишь стеклянную дверцу,

      А ветер терзает стекло.

      И я в этом ветре как профиль

      Той жизни, которой не жить.

      Послушай, старик Мефистофель,

      Не хочешь ли крылья сложить?

      Не хочешь ли в шашки со мною

      Сыграть посредине пути,

      Я счастье ищу продувное,

      Но ветер всегда впереди.

      Москва с Воробьевых спустилась,

      И влезла на башни Кремля,

      Еще ты со мной не простилась,

      Но сжалась от боли земля.

      И в дамки продвинулась шашка,

      И траурно взвизгнула медь,

      И небо как теплую шапку

      На голову впору надеть.

      Забудь Мефистофеля козни,

      Пусть крылья пылятся в углу,

      Ведь теплые губы так поздно,

      Так сильно прижались к стеклу.

* * *

      Вся жизнь моя перед тобой подробно

      На звездной карте в предпоследний час,

      И как бы небо ни было огромно,

      Моя любовь огромней в сотни раз.

      Не принимай моих импровизаций,

      Ты не растопишь в волчьем горле ком,

      Такой большой любви откуда взяться

      В года припорошенные снежком?

      Она из тех шагов, что слышал ночью

      На ранней, на мальчишеской заре,

      Она из тех стихов, что рвутся в клочья

      И сыпятся на радость детворе.

      Она влетает в форточку, и если

      Ты хочешь знать, как пересилить страх,

      Свернись в клубок в огромном старом кресле

      И звездный атлас подержи в руках.

      Ты из него узнаешь, как немного

      Осталось счастья в звездной пелене.

      Меня, как волка, снова кормят ноги,

      И птицы носят память обо мне.

* * *

      Дожди