Гори, гори ясно. Константин Юрьевич Бояндин

работали в огородах, заботились о скотине, словом, жизнь шла спокойно и размеренно.

      И почему я не замечал этого несколько минут назад? Словно глаза кто отвёл.

* * *

      – Костя, это не смешно! – повторила Мария немного резким голосом. В палатке пока были мы двое; близнецы гостили в соседней палатке, у знакомых. – Что значит «не помнишь?».

      В том-то и дело, что не помню. Не помнил, но едва она сказала, что это не смешно, словно что-то включилось в голове. И я вспомнил всё: от момента, когда переступил порог избы и до момента, когда выходил из калитки. Говорили мы с хозяином избы. Хотя имени Шилова не упоминалось, в том не было нужды, но первое, что сделал хозяин, после того как угостил меня – передал мне книгу: не что-нибудь, а рукописный фрагмент «Основ». Книге на вид было лет сто; как и должно быть, собственно. Фотографировать страницы владелец не позволил: «Или читай здесь, добрый человек, или…».

      Или вот он, порог, что было понятно. Я сел читать. И вот теперь я начал вспоминать. Не зря говорят, что память у меня фотографическая. Я закрыл глаза и принялся вспоминать. А Мария, умница, не забыла достать и включить диктофон.

      – Здорово! – прошептала она, когда у меня во рту пересохло, и ничего нового я уже не смог вспомнить. – Тайное общество, да? Он раздал части книги разным людям? Но как им искать друг друга? Как найти того, у кого другой фрагмент?

      – А как мы нашли Мусохраново? Почему именно сюда поехали?

      Мария задумалась.

      – И верно. Надо понять! Ведь не случайно поехали! Начинаем всё вспоминать, всё с момента, когда ты вошёл к графу в кабинет!

      9

      Мне показалось, что я заснул, хотя на самом деле просто глубоко задумался. Меня осторожно потрясли за плечи, и я вернулся в реальность. Первым делом посмотрел на часы, двенадцать тридцать на циферблате.

      – Половина первого ночи, – Мария поцеловала меня в макушку. – Ложись отдыхать. Пойдёшь умываться, посмотри на свои глаза!

      Я посмотрел. Да, глаза красные, смотреть страшно.

      В общем, мы не поняли, отчего именно Мусохраново. Разве что причина в том, что только эта деревня не меняла названия с того момента, как её посетил Шилов. Все окрестные были переименованы, а некоторые неоднократно. А вот эта оставалась неизменной. С точки зрения стороннего наблюдателя, текла там неторопливая, ни на что не обращающая внимание жизнь. Снаружи деревня могла показаться заброшенной, а дома нежилыми. А на деле, если присмотреться повнимательнее, все дома крепкие, везде чистота и порядок. Просто не всем это дано видеть.

      Вот как. И всё равно непонятно, почему именно мы приехали именно сюда. Вроде бы выбирали честно; написали названия населённых пунктов и устроили небольшую такую лотерею.

      «Значит, судьба такая», – сказал я сам себе мысленно, и тут всё встало на свои места. Не то чтобы я верил в предопределения, наверное, именно мне это было нужнее всего.

      Как выяснилось, не только мне.

* * *

      Утром следующего