Инженеры. Николай Гарин-Михайловский

прошептала ему:

      – Спаси его, я сейчас в обморок упаду.

      Сережа с напускной суровостью накинулся на Маню:

      – Зачем ты пристаешь к Ло? Зачем ты обижаешь его? Постой же, я сейчас выброшу тебя через перила!

      И Карташев потащил Маню к перилам.

      – Ло, голубчик, спаси меня! – закричала Маня.

      Ло бросился, мгновенно перелез через перила и с отчаяньем ухватился за фалды Сережи.

      – Ах, ты не хочешь, чтоб я ее бросил! Ну, бог с тобой – держи ее!

      – Ах, он спас меня, спас! – обнимала и целовала Маня Ло. – Ты знаешь, Сережа, он знает новую песенку и умеет ее играть.

      – Да не может быть!

      – Он тебе не верит, сыграй ему!

      Ло снисходительно усмехнулся и пошел в комнаты. За ним пошли Маня и Сережа.

      Ло подошел к роялю, вскарабкался на стул, и, пока собирался, Маня уже успела шепотом рассказать, что было.

      – Надо сейчас же запереть дверь на террасу.

      Аглаида Васильевна вскочила сама и быстро повернула ключ.

      Ло уже начал играть и петь.

      Слух и голос у него были удивительные. По временам он торжествующе вскидывал глазенки на Сережу. Кончив, он быстро, никого не удостаивая взглядом, прошел прямо к террасе.

      Ему никто не мешал, но когда дверь оказалась запертой, – он на мгновение замер. А мать сурово сказала:

      – Хозяин дома видел, как ты ходил по крыше, пришел и запер дверь.

      Ло слушал, стоя спиной ко всем, но в следующее мгновение, прежде чем кто-либо успел помешать, вспрыгнул на окно, а оттуда на террасу. Но сейчас же тем же путем полетел туда Сережа, а в растворившиеся двери – все.

      Ло барахтался в руках Сережи. Смеялся Сережа, смеялся Ло, смеялись все.

      – Вот так огонь! – говорил Сережа.

      – Постойте, я с ним поговорю! – сказала Аглаида Васильевна. – На каждого ребенка надо смотреть как на совершенно взрослого и – действовать только логикой.

      Аглаида Васильевна занялась с Ло, а Зина начала рассказывать Тёме о своем житье-бытье, о том, какой несносный человек стал ее муж, как между ними не стало ничего общего.

      – Последнее наше столкновение началось тем, что он, напившись пьяным, в таком виде полез было ко мне. Этого еще никогда не бывало. Когда я ему крикнула «вон», он грубо схватил меня за левую руку и стал кричать: «Да ты что себе думаешь, да я тебя изобью». Я правой рукой как размахнусь и изо всей силы его ударила по лицу. Он растерялся, выпустил мою руку; тогда я бросилась, схватила револьвер, направила на него и сказала: «Я считаю до трех, и если вы не уйдете, я вас убью». Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами и, ничего не сказав, шатаясь, вышел. Я сейчас же дверь на замок, а на другой день выехала с детьми сюда. Утром было объяснение; я настаивала, чтоб он дал мне двухгодичный заграничный паспорт и две тысячи денег.

      Уже было известно, что Зина оставляет детей у Аглаиды Васильевны и едет за границу, может, через Константинополь.

      – В общем, ты что же решила?

      – Я ничего не решила, ничего еще не знаю. Знаю только, что так жить нельзя. Я убью и его и себя; мне противно все, я хочу прежде всего успокоиться немного, забыться.

      Расстройство нервной системы