Смех Циклопа. Бернар Вербер

Исидора, опытного сыщика. Одна я ничего не добьюсь.

      Но этот заносчивый толстяк отказывается мне помогать.

      Может, опустить руки и приползти к Тенардье с повинной? «Сжальтесь, Кристиана! Вы были правы, это был сердечный приступ, преступление – моя фантазия на пустом месте. Захотелось поинтересничать, каюсь!»

      Невозможно! Гордость не позволит. А раз так, придется продолжать расследование, чего бы это ни стоило. Я слишком далеко зашла, чтобы дать задний ход.

      Она возвращается в салон.

      – Что стряслось, Лукреция? Мимо пробегал твой суженый? – насмешливо спрашивает Алессандро.

      – Представь, привиделось! Но я обозналась, это был не он, – серьезно отвечает она, садясь в кресло.

      Она не замечает, что из глубины зала за ней внимательно наблюдает мужчина, делающий вид, что читает газету.

      31

      «В 2 года успех – не ходить под себя.

      В 3 года успех – иметь зубы.

      В 12 лет успех – иметь друзей.

      В 18 лет успех – иметь водительские права.

      В 20 лет успех – быть хорошим любовником.

      В 35 лет успех – иметь деньги.

      В 50 лет успех – иметь деньги.

      В 60 лет успех – быть хорошим любовником.

      В 70 лет успех – иметь водительские права.

      В 75 лет успех – иметь друзей.

      В 80 лет успех – иметь зубы.

      В 85 лет успех – не ходить под себя».

Из скетча Дариуса Возняка «Любящему всегда двадцать лет».

      32

      Мандраж достигает предела. Комик Феликс Четтэм так взмок, что вынужден то и дело вытирать полотенцем пот, его руки сводит судорога.

      Лукреция Немрод прокралась за кулисы и наблюдает за ним издали. Подходит к концу срочная репетиция, сейчас поднимется занавес.

      Феликс Четтэм оттачивает последние подробности с ассистентом. Тот, вооружившись хронометром, напоминает ему реплики.

      – Твои слова «милая подружка» должны вызвать смех, ты позволяешь им смеяться четыре секунды, переводишь дух и продолжаешь. Тебе должны аплодировать. Теперь – твой текст.

      Феликс Четтэм декламирует:

      – Возможно, но, учитывая положение, это было бы слишком просто…

      – Отлично! Закатываешь глаза, приподнимаешь на 35 градусов подбородок. Три шага вправо, поворот, желтый прожектор освещает твой профиль в три четверти. Следующая реплика, гримаса, улыбка номер 32-бис. Валяй!

      Из громкоговорителя раздается:

      – Зал не может больше ждать. Они уже недовольны, пора выходить!

      За кулисами слышны крики:

      – ФЕ-ЛИКС! ФЕ-ЛИКС!

      Комик близок к панике. Ассистент берет его за плечи.

      – Нет! Не расслабляйся. Твой текст.

      – Значит, я говорю: «Другое дело, если бы они были в курсе. Если я не замараюсь, вы все тоже останетесь в стороне».

      – Четче артикулируй, «были в курсе» вышло невнятно. Повтори.

      – Бы-ли-в-кур-се. Годится?

      – Получше. Ладно, сойдет. Тут опять должны засмеяться. Ты ждешь. Если из зала донесется громкий смех, ты скажешь: «Вас, мадам, это в первую очередь касается». Что-то в этом