Пока я мертва. Анна Сулацкова

в кольцо и прикрывает голову крылом. Через минуту раздается его тихий храп.

      Ну, хотя бы кто-то может спать.

      Я вскакиваю на ноги, мысли не дают мне расслабиться, я не уверена, что встреча с отцом пройдет так гладко, как я себе представляю. Станет ли он вообще слушать человека? Как отреагирует Мишка? А Наташа…

      Вздохнув, я прохожу в соседнюю комнату, мама Матвея все еще дома. Я замечаю ее сразу же, как только преодолеваю толщину стены в сто двадцать миллиметров.

      Она сидит на диване, вокруг нее разбросана косметика. Тюбик с тушью от Вивьен Сабо, палетка недорогих теней и черный карандаш, которым она подводит глаза. Зеркало женщина держит в руке.

      Сейчас она переоделась в простой трикотажный костюм, волосы заплетены в толстую косу. Я огибаю небольшой журнальный столик и сажусь на пол по-турецки. Да, у меня это, получается, сделать даже в туфлях. Тихо работает телевизор.

      – Знаете, ваш сын на самом деле не такой болван, как я думала вначале, – произношу я тихо, представляя, что это просто разговор двух подруг, а не монолог одинокого призрака, – У него просто есть некие способности… – заговорщицки понижаю я голос, карандаш женщины замирает, мне кажется, или она прислушивается к чему-то?

      – Мне жаль, что ему приходиться с нами возиться, но вы должны понять, у нас нет другого выбора, – мне так хочется, чтобы она меня поняла. Мы не просто так мучаем ее сына. Мы не виноваты.

      Женщина начинает рисовать аккуратную стрелку на левом глазу. Я хихикаю. Зачем я это делаю? Говорю с ней. Но мне было необходимо выговориться. Пусть даже так. – Я обещаю, что… – резкий звук дверного замка, заставляет женщину и меня чертыхнуться, какого черта, я еще не закончила.

      Но громкий звук повторяется, кто-то отчаянно не желает отпускать кнопку. Женщина настороженно поднимается. В ее светло-голубых глазах плещется страх. Это странно. Чего она боится? Я тоже вскакиваю на ноги.

      – Ирка, открой эту дверь, немедленно! – кричит мужской голос и начинает стучать по железу, – Иначе мне придется ее выбить, – женщина стремительно бежит в коридор и долго возится с замком.

      Из-за дрожащих пальцев, ей не удается сразу справиться с ключами.

      – Вам нужно убираться из этого города, – мужчина отодвигает замерзшую в испуге женщину и решительно проходит внутрь, – Он его вычислил – я даже не удивляюсь, когда вижу уже знакомые светлые волосы и темно-карие глаза.

      Кто же ты такой? И кто этот таинственный «он»?

      Широкими шагами мужчина пересекает гостиную и выглядывает во двор.

      – Нет, Саш, не может быть… – заикаясь, произносит Ира, закрывая дверь, она бежит следом за ним. Я вижу, что на левом глазу у нее кривая линия, вместо ровной стрелки, – Я ведь соблюдала осторожность, – Ира берет себя в руки и теперь выглядит иначе. Она готова сражаться за своего сына.

      – Я не знаю, как, но теперь он знает,– мужчина пожимает плечами, – И палые скоро здесь появятся, – слуги Безликого?! – Кулон у тебя? – Ира кивает, дотрагиваясь пальцами до цепочки и небольшой подвески в виде глаза, –