На молитве. В тишине и в буре. Евгений Поселянин

и открытая широко рака, и в ней возлегший на деятельный покой свой из земли вышедший к живой жизни, чтобы уж более не расставаться с ней и жить радостями и скорбями сменяющихся поколений, и прикладывающийся к нему нескончаемыми вереницами православный народ, для этого мига лобзания пришедший сюда в великом труде за сотни и тысячи верст,  – как все это переживается сильно и как глубоко!

      Ведь это явление из загробного мира?

      Ведь это тот приход к живым воскресшего мертвеца, каким немилосердный богач в евангельской притче мечтал спасти своих братьев, погрязших в суете житейской, и в каком ему было, однако, отказано…

      Да, нашей слабой вере нужны эти осязательные доказательства, эти вести с неба. Ободренная, утешенная ими душа встрепенется от греховного сна, вспомнит о небесной отчизне и, почувствовав свою связь с ней, ослабит тяжесть цепей, что приковывают ее к земле.

      Страх смерти является одним из самых грозных жупелов для всего человечества. И как развевает, обессиливает этот страх такая весть о непрекращаемости бытия – скажем больше: о поступательной силе этого бытия, начинающейся со днем земной смерти.

      «Ты, еже съеши – не оживет, аще не умрет».

      Всмотритесь, вдумайтесь, вчувствуйтесь в то, что отдается земле в минуту похорон праведника и что во славе восстает из нее во дни церковного прославления и ублажения его.

      Предано было земле тело, обессиленное долгим подвигом, хотя до конца влиявшее на человека, склонявшее его делать не то доброе, к чему стремился человек, а то злое, чего он страшился, ненавидел, презирал; тело, которое было палимо лютыми страстями, требовало постоянных обузданий, чтобы не выходить из-под власти человека, тело немощное, страдавшее от движения стихий, болезновавшее болезнями, терпевшее от голода и жажды и, само томимое духом, в то же время томившее и угнетавшее этот дух…

      Такое тело отдано было земле – и какое тело возвращает теперь эта земля?

      Она возвращает облагодатствованные мощи, из которых течет чудодейственная сила, которые стали столь же нетленны, несокрушимы и неизменны среди общей тленности и изменяемости на земле, как неподвижные и неприступные горные вершины…

      И как храм, в котором давно уже замолкло богослужение, все остается храмом, навевает на чуткого посетителя дивные ощущения, так и тот, оставленный духом, но продолжающий быть святыней и в безмолвии своем торжествующий, и в тишине своей громко проповедующий о величии Божием осененный мертвенным покоем храм души почившего праведного человека.

      От этих рек умножающихся по Руси новых чудотворцев словно слышится шепот: «Бог Промыслитель сохранил в нетлении телесный состав наш для того, чтобы вы уверились в будущем бытии. И Он велит нам сиять пред вами чудесами, чтобы доказать вам и непрекращаемость бытия человеческого и общность двух миров, небесного и земного, в одной нескончаемой громаде непреходящего и вечно обновляющегося бытия…

      Смотрите на нас такими глазами, как если бы мы вдруг воочию – живые – пришли