Мёртв и невредим. Регина Райль

До этого момента я не интересовалась этим вопросом. Надо будет восполнить пробел.

      – Сама попробуй-ка бит написать, – тем временем возбухал Потрошитель.

      – А мне не надо, я звезда другой индустрии, – дёрнула плечом Лав и прижалась к Шамату. – Кстати, раз уж я тут встряла, скажу, что меня пугает. Не реализоваться до конца, остаться никчёмной и безвестной.

      – Не волнуйся, солнышко, постель решает такие проблемы, – парировал выпад Даня, снова вызвав взрыв хохота компании.

      – Ты это, полегче в выражениях с моей девушкой, – Шамат погрозил другу пальцем, а тот только развёл руками:

      – Конечно, раз ты так уверен в таланте Лав. Давай лучше колись, чего сам очкуешь?

      – Зеркал, людей и своей тени. А ещё стать пидорасом, – сказал дредастый, и снова никто не удержал смеха. Гришаня уже начал икать.

      – Шизоид, твою мать, – ржал он.

      Превратить всё в шутку – почему бы нет. Так можно отгородиться от своих страхов. Может, и мне как-то съюморить? Но тут сработала привычка со школы – на вопросы отвечать честно и как по учебнику. Синдром отличницы или заучки, как за глаза меня звали.

      – Твоя очередь, Игла, – голос Потрошителя выдернул меня из размышлений.

      Оказывается, я так крепко задумалась о собственных страхах, что прослушала реплику девушки, сидящей рядом с Гришей. Похоже, её ответ особого оживления в компанию не внёс, а значит, боялась она обычного, что по определению может пугать женский пол: крыс, пауков, высоты, огня, неверности или разбитого сердца. Да, измен я тоже не допускала, и отчасти боялась, но не так сильно, как…

      – Смерти, – сказала я. – Когда она неожиданно забирает близких и любимых. А ещё забвения: просто исчезнуть из памяти мира.

      Наверное, я сказала какую-то невероятно пафосную дичь, потому что на миг всё замолчали, а я почувствовала острый выедающий взгляд и безошибочно обернулась к его источнику. Егор смотрел исподлобья, строго и сердито. На миг в его глазах мелькнула боль, крепкая и застарелая, но потом злость её разъела, и Имп отвернулся. А я взяла вознаграждение за правду о своих страхах и плеснула в горло крепкий алкоголь.

      – О, мрачняк, – первым отозвался Гришаня, – а мы все тут параноики собрались, я смотрю. Вот для меня самое страшное – потерять разум и стать баклажаном. Когда мозг отказывает, а тело ещё живо. Если такое случится, лучше сразу пулю в лоб, чем срать под себя и пускать пузыри из соплей.

      – Да, тут хуй поспоришь, – кивнул Егор.

      – А чего ты боишься, Имп? – тут же отозвалась девица, предложившая игру.

      Наверное, тема казалась ей возбуждающей, потому что тонкими ладошками она выписывала спирали и круги на брюках парня и медленно подбиралась к ширинке. А та уже и вздыбилась. Или мне как казалось с моего места. Как же он непритязателен. Не важен ни возраст, ни внешние данные, лишь бы было куда присунуть?

      Наверное, мне не понять этого зуда в штанах, ведь я не мужчина, и могла контролировать своё либидо. Может, мне не нравилась девушка? Почему-то же в груди у меня теснило, когда я смотрела, как руки Егора обхватывали