Домик на дереве. Василий Васильевич Пряхин

его одинокую жизнь. Он думает, как от вас избавиться, чтобы вы случайно о нем не узнали. Придумывает, что лучший способ напугать вас. И пугает! А что, проще просто надеть на себя белый балахон или простынь и испугать до смерти Соловьева.

      – А что… может, так и было. – Степан задумался; как и я в принципе: в ее словах была доля правды, и от этого нельзя было отмахнуться, как от назойливой мухи в летную жару. Вообще, Настя поразила меня своим проницательным умом; и почему мы со Степкой сами не догадались об этом.

      – Он, по всей видимости, считает, что эти заброшенные земли – его дом, который он должен защищать от посторонних лиц, – поставила точку в своих суждениях Настя.

      – Скоро я выясню, что он там считает, – заявил Степан.

      – Размечтался! – съязвил я.

      – Вот увидишь, он мне все выдаст.

      – Ну-ну.

      – Не веришь?

      – Пока нет.

      – А зря. Спорим? – предложил Степка.

      – На что?

      – На пачку сигарет.

      – Каких?

      – «Альдарадо».

      – По рукам! – Мы пожали друг другу руки; я виновато посмотрел на Настю, которая в свою очередь с осуждением смотрела на меня. – Мы не курим, только балуемся.

      – Как же!

      – Ты не пробовала? – спросил Степан.

      – Нет. И не собираюсь, – ответила Настя и заключила, что это бесполезная и отвратительная привычка.

      – Так говорят те, кто ни разу не курил, – парировал Степка. – Но ничего, мы тебя научим.

      – Щас!

      – Тебе еще понравится. Всем нравится курить.

      – Я не как все.

      – Смотрите! – крикнул я и указал рукой на небо, забранное пушистыми облаками, в котором кружили птицы и еще какой-то странный силуэт.

      – И что мы должны увидеть? – Степан приложил правую руку ко лбу, чтобы лучше смотреть на парящие облака.

      – Кажется, я вижу, – сказала Настя. И спросила, посмотрев на меня. – Это он?

      Различить кто-то там парил на высоте тысячи метров, по сути, невозможно, поэтому я принял решения: спрятаться в густо поросшей траве (на всякий случай, как говорится). Мы долго пролежали в траве, наблюдая за птицами, танцующими вальс в бездонной вселенной, окруженной ветрами, солнцем и туманом от постоянно плывущих облаков-путешественников.

      – По ходу, Санька, ты обознался, надо топать дальше.

      – Наверное. Пойдем.

      Дом, спрятанный в лесу от посторонних взглядов, был в лучшем состоянии, чем другие дома в поселке; это сразу бросалось в глазах. Заново сколоченный заборчик – правда, неумело и, как мне показалось, на скорую руку; ухоженный дворик подле дома, без травы и вездесущей крапивы; окна заколочены фанерой; на крыши лежали вторым ярусом доски, на них – сено; в воротах гаража проделано квадратное окошко, через которое могла с легкостью пролезать спаниель. В этом доме явно кто-то жил и мы, втроем, хотели это выяснить.

      Чтобы наблюдать за домом, мы спрятались в кустах бузина; как нам показалось, в идеальном месте для шпионажа. Степан естественно был недоволен таким положением дел и не потому, что он скучал в «засаде», а потому,