Хронограф. Анна Кондакова

паренек. Исчез накануне соревнований. Его мать поседела за ночь, а отец пообещал миллион рублей тому, кто разыщет сына. Живым или мертвым.

      Даже интересно, куда он подевался. Скорее всего, погиб, потому что человек не может пропасть на месяц, а затем внезапно объявиться. Вопрос лишь в том, когда и где обнаружат тело.

      Обнаружат ли вообще?..

      …Тем вечером, четвертого числа, когда фото Романа впервые появилось в новостях, меня как током шарахнуло. Его исчезновение и картинка из далекого детства сложились в паззл. Того парня с пустыми глазами, что лежал в отцовском кабинете, ведь тоже кто-то искал. Родители или друзья? Любящая девушка?

      История, рассказанная отцом давным-давно и оттого почти позабытая, обрела новые – зловещие – черты. Я должна была докопаться до правды, иначе рисковала свихнуться от незнания.

      – Поговори со мной, – в тот же день попросила Еву, которая только вернулась с поминок и сейчас сидела в отцовском кресле, утирая глаза – красные от недосыпа – платком. В гостиной отчетливо пахло лекарствами.

      – О чем, Миш? – Она хрустнула костяшками пальцев.

      И я рассказала ей обо всем, что увидела много лет назад в отцовском кабинете. За годы воспоминания стали казаться дурным сном. Многие фразы забылись. К тому же я была совсем маленькой и могла что-то неправильно истолковать. Ошибиться. Додумать то, чего не видела на самом деле.

      – Я очень испугалась отцовских слов, но то, что он сказал… это ведь бред? Он твердил мне про магию… про то, как очищал город от зла. Даже звучит глупо, – потрясла головой, отгоняя дурацкие мысли. – Наверное, всё это мне просто приснилось?

      Мысли, обличенные в слова, прозвучали так нелепо, что пришлось стыдливо опустить взгляд, только бы не видеть ухмылки на лице сестры. Она глянула пристально, но не посмеялась над моей больной фантазией, не назвала чокнутой выдумщицей. Нет. Выждав короткую паузу, Ева ответила:

      – К сожалению, всё так. У нашего папы, у меня и даже у тебя есть страшная тайна. Ты не знаешь одного.

      От её слов, брошенных с равнодушием, всю меня сковало льдистой коркой.

      – Чего же?

      – Мы неспроста похищали этих бедолаг.

      – В смысле… их было много?

      – Ну, как сказать. Немного. Шестеро.

      Этого просто не могло быть! Не веря своим ушам, я переспросила низким от волнения голосом:

      – Ты шутишь?

      – Ни капельки.

      На лице сестры сияла самодовольная улыбка. Но чему она так обрадовалась?!

      Нечто гнилостное в тот момент поселилось в воздухе: мучения, чьи-то крики, костлявая смерть. Как же я была слепа! Не замечала, что происходило перед носом, обходила кабинет стороной, доверяя отцовским байкам. Считала его героем.

      Мои самые родные люди – единственные родные люди! – оказались жуткими чудовищами. Мне захотелось сбежать из дома, пропахшего страданиями. Без документов и вещей. Налегке, только бы поскорее.

      Нужно уходить.

      Срочно