В поисках мира. Кирилл Витальевич Фоменко

баке. Других не было, поэтому он свернул их подзорной трубой, как у капитана дальнего плавания, радующегося каникулам, всунул во внутренний карман пиджака и вошел на улицу. Решив, что денег всегда нахватает, он направился к кафе, расположенном по пути в «Xart». К тому же желудок просил теплый сырный суп, а не бездушную магазинную еду.

      Перед ним заказ, который оставит Сашу довольным, но с пустым карманом. Поодаль пустынной барной стойки у окна сидел единственный посетитель – современный, молодившийся франт. Идеальная прическа, туфли цвета дорогих сигар, рубашка и брюки ярких, но не взывающих цветов. На ровном носу очки с толстой оправой, через них он читает газету, шрифт заглавия которой говорит о себе что-то вроде «мудрость веков». Саша, чтобы не думать о предстоящем разговоре в «Xart», если он вообще состоится, попытался представить этого щеголя в своем родном городе, на районе. Эти смешные мысли прервала собака, которая снилась ему сегодня утром. Саша удивлялся, до какой степени она была реальной. Он привел ее в какой-то незнакомый, но свой дом с улицы. Она сказала, что не хочет собачий корм, а с удовольствием выпьет стакан молока. Затем Саша ее помыл, и его пальцы в жизни не держали ничего более приятного. Это было странно, но он не стал задумываться над толкованием сна, а попросил счет.

      До приемной «Xart» Саша добрался довольно быстро. Интерьер модный, дорогой, но со стойким ощущением масс-маркета. Здесь его вежливо, с ощущением отстраненного холода выслушали и даже посмотрели рисунки. Затем сказали, что список лиц, представленных на выставке, был утвержден еще месяц назад. После Саша услышал фразу о сожалении, а потом, что такие слабые, примитивные и бесперспективные работы не нужны ни организаторам, ни судьям, ни даже посетителям. Унизительные слова были по-хватски вплетены в умиротворяющие обороты, голосом доброй воспитательницы детского сада.

      Только выйдя на улицу, он заметил павильон, предназначенный для предстоящего действия. Саша смотрел пустыми глазами в сырую кирпичную стену, в монументальные закрытые двери, рядом с которыми красовался минималистичный баннер с цифрами – девять утра, девятое число, девятая выставка. Саша увидел себя со стороны, стоящего на шумной улице, уставившегося в закрытые ворота, подобно барану в никогда не открывающемся загоне. Он видел, как редкие снежинки падали на его горячую голову. Он знал эти девятки, они приходили в голову последние полгода, во времена, когда все считают баранов или безуспешно пытаются успокоить ход энергичных, навязчивых мыслей, мешающих уснуть. Он понимал, что не вернется к прошлой жизни, но новая никак не хотела начинаться. Простояв около десяти минут в нескончаемом потоке людей, снега и ветра, он пошел в неизвестном направлении.

      Прошли часы, пальцы ног онемели от холода, но он продолжал идти среди творений возвышенных душ архитекторов и расчетливых бюрократов. Саша ждал Гарольда. Он хотел послать его куда подальше за такие шутки. Но этот надменный тип не посещал его. После